Король-колдун

Он опустил монету в грязную ладонь и слегка кивнул, отпуская служанку. Та пробормотала благодарность и неохотно удалилась — возможно, рассчитывала на другое предложение, включающее в себя еще несколько монет и час-другой в комнатах наверху.

Взяв чашу и кувшин с вином, Курик с небрежным видом направился к затененному алькову под лестницей. Не встретив ни возражений, ни радушного приветствия со стороны братьев, подвинул ногой табурет и уселся напротив юного кайтца. В ответ на щедрое предложение дорогого вина Курик получил лишь неопределенное и несколько изумленное хмыканье, видимо, означавшее благодарность.

— Ты плохо выглядишь, друг мой, — произнес он, наливая вино в свою чашу и смакуя хмельной аромат.

— Эй, послушай, тебя сюда не приглашали, — забеспокоился Дикон, сообразив, что уходить Курик не собирается. — И если ты…

— Я разговариваю не с тобой, — отвечал Курик тоном, лишенным враждебности, но достаточно холодным, каким господин мог бы отчитывать неопытного слугу.

Ему не нужен Дикон — магической силой тот не обладал. Роб слегка приподнял подбородок — у него были угрюмые синие глаза, а лицо обрамлено копной черных кудрявых волос.

— Если хочешь сыграть в карты, так у нас денег нет. Попытай счастья с другими. — Роб вдохнул аромат вина и сделал глоток, отчего его налитые кровью глаза расширились от удивления. — Хотя если у тебя хватает монет на такое вино, тут тебе играть не с кем.

Курик снисходительно улыбнулся.

— Я не в карты хочу сыграть, Роб. Да, служанка сказала мне твое имя. И твое, Дикон. — Упершись руками в колени, он наклонился вперед и заметно понизил голос. — Я ищу здесь нечто гораздо более важное, чем карточная игра.

Он сделал большой глоток и неторопливо посмаковал вино во рту, прежде чем проглотить его, затем продолжил шепотом:

— Я ищу здесь колдунов.

Даже если бы Курик поджег Робу брюки, едва ли это отрезвило бы его быстрее. Дикон попытался заслонить собою младшего брата, глаза его запылал и негодованием, а Роб рванулся вперед, готовый сражаться за свою жизнь. К несчастью, он пытался двигаться быстрее, чем позволяло выпитое им, к горлу подступила тошнота, и Роб свалился в лужу разлитого на полу пива, зажмурив глаза и обхватив голову руками.

Дикон грубо толкнул Курика.

— Не знаю, что ты тут выискиваешь, приятель, но будь я проклят, если позволю тебе так оскорблять моего брата.

Голос его был чуть громче шепота, однако дрожал от сдерживаемой ярости.

— Что там происходит, Дикон? — спросил человек за соседним столиком. Он внимательно вгляделся в тонкую вышивку по краю воротника туники цвета ржавчины и наконец вынес свое суждение. — Чего надо этому павлину?

Курик и бровью не повел в ответ на оскорбление — назвать его павлином только потому, что одежда его не испачкана и не зияет дырами, лицо выбрито, а под ногтями нет полугодовой грязи? Однако язвительные слова не остались незамеченными приятелями говорившего, расположившимися за игральным столом. Все пятеро побросали карты, гадая, не станет ли напряженность между Диконом и его хорошо одетым приятелем предвестием долгожданной драки. Курик не думал, что эти люди услышали что-нибудь важное, но меньше всего ему хотелось привлекать к себе излишнее внимание. По счастью, Дикон, похоже, думал так же.

— Не-ет. Это… ну, в общем, я знаю его. — От волнения Дикон стал заикаться. — Вы играйте…

— Ты следил бы лучше за игрой, если не хочешь потерять последние деньги, — посоветовал Курик обидчику, сделав неопределенный жест по направлению к столу. — А то кто-нибудь подбросит туза вместо валета.

Человек заглянул в свои карты и издал пьяный вопль возмущения. Через мгновение и Курик, и его предосудительная одежда были забыты, и шестеро мерзавцев сцепились в кулачном бою. Тонкие губы Курика скривились в удовлетворенной улыбке, и он повернулся к драке спиной. Как же легко одурачить этих болванов, используя всего лишь простое отвлекающее заклинание.

Однако Дикона оказалось не так-то легко отвлечь, и он еще раз подтолкнул Курика по направлению к двери.

— А ну двигай отсюда свою задницу, а не то я…

— Не трогай его, Дикон, — пробормотал Роб откуда-то снизу.

Он снова влез на свой табурет, без особого рвения пытаясь стереть с брюк отвратительно пахнувшие пятна.

— С какой это стати? Черт побери, Роб, этот человек — проклятый лжец!

Продолжительное молчание Роба в ответ было красноречивее слов.

Дикон медленно разглядывал лицо брата, и гнев на его лице постепенно сменялся едва скрываемым ужасом.

— Ты же говорил мне, что все из-за того, что Бел вышла за сына шорника. Ты же мне говорил…

— Я говорил это для твоего же блага, идиот, — отвечал Роб, массируя ноющие виски. — Что ты хотел услышать от меня — что я… — Он остановился, так и не произнеся проклятого слова, затем более мягко продолжил: — Допустим, я — один из них, и что дальше? Вся наша семья была бы уничтожена. В лучшем случае мы потеряли бы и ту землю, что имеем. Ну а в худшем…

Одно лишь упоминание о столь ужасной участи заставило Дикона быстро оглядеть зал в поисках священников в черных одеждах.