Король Крыс

Веронике передай привет и низкий поклон от меня. И пусть не очень сердится, что я испортил вам отдых в Крыму!

Прежде чем отправиться в аэропорт, Савелий позвонил Веронике и сообщил, что вылетает. Девушка так обрадовалась, что только и повторяла одну–единственную фразу:

«Я люблю тебя, милый… Я люблю тебя, милый…»

Когда же пришла в себя, то безапелляционным тоном заявила, что будет встречать его у самолета.

Трудно сказать, каких усилий ей это стоило, но когда Савелий появился на трапе, первое, что он увидел, были сияющие счастьем глаза Вероники. Она взбегала по ступенькам навстречу Савелию, бесцеремонно расталкивая спускавшихся пассажиров.

Над Большой Ялтой лазурилось весеннее небо — высокое, чистое, светлое. Массандровский парк уже проснулся от зимней спячки — аромат распустившихся цветов немного кружил голову, свежий морской бриз бодрил, шуршали под ногами прошлогодние листья, и от всего этого на душе делалось спокойно и светло.

Савелий и Вероника неспешно прошлись аллейкой, щедро усыпанной красноватым песком, свернули в сторону и, обогнув бамбуковую рощицу, очутились на небольшой площадке. Темно–зеленые шапки пиний, молодые листочки канадского клена над головой, свежесть цветущей глицинии, а вокруг ни души. Влюбленные сели рядышком на гнутую парковую скамейку.

Ой, смотри, будто про нас! — воскликнула девушка, указывая на извечные буквы, вырезанные на скамейке перочинным ножиком: «В + С = Любовь».

Савелий ласково взял ее руку и произнес негромко:

Не будто про нас, а про нас точно. Я очень скучал без тебя.

А я как! — невольно вырвалось у девушки. — Волновалась, места себе не находила. Савушка, ты ведь обещал приехать через несколько дней, ну, от силы через неделю. А появился через три месяца.

Что поделаешь, мужчины во все времена покидали любимых, чтобы возвращаться к ним вновь и вновь, — с улыбкой ответил Говорков. — Ты же знаешь, я не создан для тихих семейных радостей. Хотя мне порой так их недостает. Ну, ладно, рассказывай, какие у тебя новости?

Новостей было немного.

Почти все свободное время Вероника посвящала живописи. Прихватив мольберт, она с самого утра отправлялась бродить по окрестностям Ялты, ходила по набережной, отыскивая интересные пейзажи, бытовые сценки, чтобы потом перенести все это на холст.

И столько нарисовала, что Савелий искренне удивился, с нежностью подумав, когда же она успевала отдыхать?

Больше всего ему понравилась картина с изображением моря. Краски были до того удивительные, что Савелий не мог сдерживать волнения: вспомнились времена, когда он ходил на рыболовецком сейнере. Почти в самом центре картины из морских глубин вынырнул стройный молодой мужчина с удивительно счастливым лицом. Его вскинутые вверх руки, с которых стекали струйки воды, были похожи на крылья огромной птицы. Казалось, этот человек–птица вырвался из плена самого Нептуна.

Тебе правда понравилась эта картина? — с некоторым волнением спросила сияющая Вероника, не в силах скрыть свою радость.

Понравилась? Не то слово! Она просто прекрасна! Ты действительно очень талантливая, Ника!

А как бы ты ее назвал? — спросила девушка.

Я? — Савелий не ожидал такого вопроса и несколько растерялся, но потом вдруг выпалил: — «Икар»! Я назвал бы ее «Икар»!

Господи, как это здорово! — воскликнула Вероника.

Чему ты так радуешься? Словно получила хорошую новость.

Ты почти угадал, — улыбнулась она и нежно коснулась его щеки. — Дело в том, что я загадала одну вещь.

Какую?

Если ты назовешь мою картину так же, как я, у нас все будет хорошо.

Глупенькая, какая же ты у меня глупенькая! — Он обнял ее за плечи. — У нас и без твоих детских загадалок все будет хорошо.

Я тоже так думаю, но когда еще и провидение на твоей стороне, это просто прекрасно. — Вероника тряхнула головой. — Посмотри на обороте картины.

Что? — спросил Савелий и осторожно повернул картину. — «Икар», — с удивлением прочитал он и воскликнул: — Здесь еще что-то написано: «Вызволение из плена»… Ты просто прелесть! А провидение здесь ни при чем! Просто ты очень талантливая и можешь передавать свои мысли так, чтобы они были понятны и другим людям.

Спасибо, милый: все это только благодаря тебе. Если бы не ты, у меня бы ничего не получилось.

Не преувеличивай мои заслуги: я только подтолкнул тебя. Кстати, как родители? Не забываешь их?

Ну что ты, милый, звонила чуть ли не три раза в неделю, а сейчас они уже десять дней на гастролях в Австрии и сами звонят мне.

А как Виктор?

О, у тебя чудесный друг! — горячо произнесла Вероника и стала рассказывать…

Все это время Витя Мачюлис, добровольно взявший на себя роль телохранителя девушки, не отходил от нее ни на шаг. Не обошлось и без эксцессов: недели две назад на улице Рузвельта скучающие хулиганы показали девушке нож.