Король Лир

…портной смастерил тебя. — То есть "ты обязан сходством с человеком только платью, сшитому портным".

12

…ижица, лишняя буква в азбуке! — В подлиннике — Z (zed), которое считалось грамматиками того времени "лишней" буквой, поскольку передаваемый ею звук может быть изображен с помощью буквы S.

13

Попался б ты мне, гусь… — Сравнение с гусем подсказано смехом (гоготанием) Освальда.

14

…столько огорчений от дочерей, что в год не сочтешь. — В подлиннике каламбур: dolour (скорбь, печаль) и dollar (доллар).

15

Надо отдать тебя в ученье к муравью. — Эта тирада шута — ответ на первый вопрос Кента. Иронический смысл ее: "если ты не знаешь, почему при короле нет свиты, то ты не знаешь и следующих простых истин". Пример муравья показывает, что состоявшие при Лире слуги знали, когда можно было от него поживиться: в пору его благополучия, а не в пору зимних невзгод.

16

…святая вода светского общенья в сухом доме… — В подлиннике — court holy-water — священная вода, которой кропили при дворе. Выражение это стало провербиальным (в смысле "придворная лесть").

17

У кого ума крупица… — Этот куплет — вариант песенки, которою Фесте завершает "Двенадцатую ночь"; рефрен "И дождь, и град…" — в оригинале тот же.

18

Мерлин — в легендах о короле Артуре волшебник и прорицатель, живший, по преданию, в конце V и начале VI в. н. э. Лир, согласно Холиншеду, жил в IX в. до н. э.

19

В терновнике северный ветер свистит… — Думают, что эта строка — неточная цитата из какой-то старинной баллады.

20

Черт подкладывал Тому ножи под подушку… — Проделки беса, подсовывающего орудия самоубийства и т. п., упоминаются в книге Харснета "Обличение отменных папистских плутней", где приводятся показания человека, которого священники уверяли, будто он одержим бесом.

21

Бес Флибертиджиббет — один из бесов, упоминаемых у Харснета.

22

Витольд. — Святой, который считался защитником от кошмаров ("Map"), насылаемых нечистой силой, которая заклиналась его именем.

23

Но лишь мышей и крыс… — по-видимому, отрывок из песни.

24

Смолкин, Модо и Мего. — Называемые Эдгаром имена бесов, иногда с незначительными звуковыми изменениями, встречаются у Харснета, но не являются его изобретением. Некоторые из них могли быть известны Шекспиру из фольклора и из современной ему демонологии.

25

Наехал на черную башню Роланд… — Отрывок из старинной баллады, содержание которой, по-видимому, одна из ранних версий сказки о Джеке, сокрушителе великанов.

26

Фратеретто — одно из имен бесов.

27

Нерон промышляет рыбачеством. — Предполагают, что это упоминание Нерона подсказано Шекспиру Рабле (английский перевод "Гаргантюа" появился в 1592 г.); см. "Гаргантюа", книга II, гл. 30, где Эпистемон рассказывает о времяпрепровождении в царстве мрака великих грешников мира сего. Но у Рабле Нерон играет на флейте, а на удочку ловит (и не рыб, а лягушек) император Траян.

28

Плыви ко мне, Бесси, через ручей. — Эдгар начинает, а шут подхватывает отрывок из старинной английской баллады.

29

Не спи, пастух… — тоже отрывок из баллады..

30

Мрр, мрр! Это кошка — серая. — Неясно, новое ли это название беса или принятое в английском языке подражание мурлыкающему коту (русское "мурр").

31

Держи! — Имеется в виду Гонерилья, которая, по предположению Лира, убежала, пока он обращался к Регане ("А вот другая"), ибо как явствует из дальнейшего, Регану он продолжает видеть перед собою.

32

…стал сухим твой рог… — Юродивые, бродя по дорогам, носили с собой рог, в который они трубили, возвещая о своем прибытии. Будучи закупорен, этот рог служил им сосудом, который наполнялся милостыней. Возможно, что эта фраза Эдгара имеете иносказательный смысл, а именно — что он не может больше выдержать принятой на себя роли.

33

Вы скажете, что это персидский наряд. — То есть одеяние, отличающееся восточной роскошью.

34

А я лягу спать в полдень. — Эти слова шута, будучи естественным ответом на замечание Лира: "Ужинать мы будем утром", представляет собой жестокую в данной ситуации шутку — картину ночного кутежа. Однако некоторые комментаторы находят в реплике шута еще другой, скрытый смысл. Дело в том, что это последние его слова; даже в окончании этой сцены он безмолвствует и после обращенных к нему слов Глостера: "Не стой без дела" — помогает унести Лира и больше на сцене не появляется. Отсюда возможность понять его слова как извещение о предстоящем исчезновении его — не из жизни (как без всякого основания думают некоторые критики, стремящиеся его "похоронить"), а из пьесы, где с возвращением к Лиру разума гротескно обличительные функции шута на самом деле прекращаются.