Король Матиуш Первый

Если король Матиуш дружит с Бум-Друмом, королем людоедов, то, наверно, и ими не пренебрежет, потому что хоть они и дикари, но уже перестали есть людей.

— У нас уже тридцать лет не едят людей, — говорит один.

— У нас последнего человека съели сорок лет тому назад. И это был исключительный случай. Он был большой лентяй, притом шалопай, так что от него никакой пользы не было. А так как он был жирный, то, когда его пятый раз судили за то, что он ничего не хочет делать, все единогласно решили, что его надо съесть.

Король Матиуш был теперь уже более осторожен, сам ничего не обещал, велел все записывать, что они говорили, и сказал, чтобы пришли за ответом через неделю, потому что он должен посоветоваться с министром иностранных дел, что вообще все выяснится только на совещании совета министров.

Аудиенции для детей были очень приятными. В тронный зал по очереди впускали мальчиков и девочек, и Матиуш вручал им то, о чем они просили в письмах. Каждый ребенок имел свой номер, и на приготовленном пакете стоял тот же самый номер. Потому что никого не пускали на аудиенцию, пока служащий не удостоверялся, что то, о чем просят, действительно необходимо, и пока, по приказу Матиуша, это не было куплено в магазине. Таким образом, был образцовый порядок, и каждый уходил довольный.

Один получил теплое пальто, другой книжки, которые были нужны для занятий, а купить их было не на что; девочки часто просили расчески и зубные щетки. Кто хорошо рисовал, получал краски. Один мальчик очень просил скрипку, потому что давно уже играл на губной гармонике, и это ему надоело. Он даже сыграл Матиушу на гармонике и очень обрадовался, когда получил новую скрипку в красивом футляре.

Иногда дети на аудиенции просили что-нибудь новое, о чем не писали в письме, и это Матиуша очень сердило.

Одна девочка, которой Матиуш дал новое платье на свадьбу тети, попросила куклу до самого неба.

— Ты глупая, — сказал Матиуш, — а если будешь слишком много хотеть, то не получишь и платья.

Вообще Матиуш теперь был уже опытным королем, и одурачить его было не так легко, как раньше.

27

Однажды, во время послеобеденной аудиенции, Матиуш услышал какой-то необычный шум в приемной. Сначала он не удивился, потому что дети, освоившись, сидели в ожидании аудиенции не так уж тихо. Но этот шум был иной. Казалось, кто-то ссорился. Матиуш послал лакея узнать, что там происходит. Лакей вернулся и доложил, что какой-то взрослый упорно требует, чтобы его пропустили к королю. Это заинтересовало Матиуша, и он приказал его впустить.

Вошел длинноволосый молодой господин с портфелем под мышкой и, даже не поклонившись, начал громко говорить:

— Ваше королевское величество, я журналист, это значит, что я пишу в газеты. Вот уже месяц я стараюсь попасть на аудиенцию, но меня не пускают. Мне говорят «завтра», но завтра снова говорят, что король устал, и опять велят прийти завтра. Сегодня я притворился, будто я отец одного из детей; думал, что так скорее попаду. Но лакеи меня узнали и не захотели впустить. А у меня очень важное дело и даже несколько дел, и я уверен, что ваше величество пожелает меня выслушать.

— Хорошо, — сказал Матиуш, — подождите, пока я закончу с детьми, потому что это их часы, а потом я поговорю с вами.

— А не позволите ли вы, ваше величество, остаться мне в тронном зале? Я не буду мешать. А завтра я напишу в газеты, как происходит аудиенция у короля, это очень интересно для тех, кто, читает газеты.

Матиуш приказал дать журналисту стул, тот сел и все время что-то записывал в свой блокнот.

— Пожалуйста, говорите, — сказал Матиуш, когда последний мальчик вышел из тронного зала.

— Король, — начал журналист, — я не отними много времени. Буду краток.

Но вопреки этому заявлению, журналист говорил очень долго и интересно. Матиуш слушал внимательно и, наконец, прервал:

— Я вижу, дело действительно важное. Я приглашаю вас поужинать со мной, а потом мы пройдем в кабинет, и вы закончите.

До одиннадцати часов говорил журналист, и Матиуш ходил по кабинету, заложив за спину руки, и внимательно слушал. Матиуш впервые видел человека, который пишет в газеты, и должен был признать, что это умный человек и, хотя и взрослый, совершенно не похож на его министров.

— Вы только пишете или также рисуете?

— Нет, в редакции каждой газеты есть люди, которые пишут, и другие, которые рисуют. Если; бы вы, ваше величество, пожелали посетить нашу газету, мы были бы счастливы.

Матиуш давно уже не выезжал из дворца, так что охотно воспользовался приглашением и назавтра же поехал в редакцию.

Это был большой дом, украшенный в честь Матиуша флагами, коврами и цветами. На первом этаже стояли огромные машины, на которых печатали газету. Выше была контора, откуда газеты посылали на почту и продавали. Отдельно был магазин, где принимали объявления и плату за них.