Король Матиуш Первый. Матиуш на необитаемом острове.

— Господа генералы-судьи, — сказал министр юстиции. — Этот человек совершил три преступления: первое преступление — похищение государственных денег. Второе — то, что он шпион. А третье — это то, что он хотел, чтобы началась война, в которой снова погибло бы столько невинных, Я требую для него смертной казни, согласно параграфу 174. Обвиняемый не является военным, так что нет надобности его расстреливать, а достаточно повесить. Что касается государственного секретаря, то он тоже отвечает за своего помощника. Я сам люблю ходить в цирк, но на такое важное заседание он должен был явиться лично, а не присылать шпиона. Это большая небрежность, и за это ему следует дать полгода тюрьмы.

Судьи удалились на совещание, а Матиуш подошел к старшему министру и шепотом спросил:

— Почему наш шпион говорил, что это должен сделать секретарь, а не его помощник?

— Ах, сведения шпионов не могут быть абсолютно точными. Шпион не может слишком много спрашивать, это привлекло бы внимание. Он должен быть очень осторожен.

— А как умно он посоветовал, чтобы не спешить с арестом, а подождать, пока будет заседание, — удивился Матиуш. — Меня все время подмывало его арестовать.

— О нет, так делать нельзя. Лучше всего прикинуться, что ничего не знаешь, и захватить изменника на месте преступления. Чтобы он уже никаким образом не мог вывернуться.

Церемониймейстер трижды ударил серебряной тростью о стол, и генералы вошли в зал.

— Объявляю приговор: государственный секретарь приговаривается к месячному тюремному заключению, а его помощник к повешению.

Приговоренный стал так громко плакать и просить о помиловании, что Матиушу стало его жаль.

Матиуш вспомнил, как его самого судил военный суд, и он остался жив только потому, что судьи поспорили, расстрелять его или повесить.

— Вашему королевскому величеству принадлежит право помилования. Смертную казнь можно заменить пожизненным заключением.

Матиуш написал на приговоре:

Заменяю пожизненным заключением.

И угадайте, в котором часу пошел Матиуш спать?

В три часа ночи.

35

атиуш не успел еще позавтракать, когда пришел журналист.

— Я первый хотел принести вашему величеству сегодняшнюю газету. Думаю, что вы, ваше величество, останетесь ею довольны.

— А что там нового?

— Пожалуйста, прочтите.

На первой странице был такой рисунок: Матиуш сидит на троне, а тысячи детей с букетами в руках стоят перед троном на коленях. Под рисунком были стихи, восхвалявшие Матиуша до того, что даже называли его самым великим королем от сотворения мира и самым великим реформатором. Называли его сыном солнца и братом богов.

Матиушу не понравились ни стихи, ни рисунок, но он ничего не сказал, так как видел, что журналист всем этим очень гордится.

На второй странице была фотография Фелека и статья: Первый в мире ребенок-министр. И опять хвалили Фелека, что он такой умный и деловой, что как Матиуш побеждал взрослых королей, так Фелек победит взрослых министров.

Взрослые не умеют управлять, — было написано там. — Потому что они не умеют бегать и им даже не хочется. Потому что они старые и у них болят кости.

И так вся страница.

И это Матиушу не очень понравилось, так как незачем хвалиться, когда еще неизвестно, что будет. И на старых тоже нехорошо так нападать. С того времени, когда Матиуш начал по-настоящему управлять, он жил с министрами в согласии, охотно слушался их советов и многому от них научился.

А дальше в газете была интереснейшая новость: Пожар в королевских лесах.

— Самый большой лес иностранного короля горит, — сказал журналист.

Матиуш кивнул головой в знак того, что видит, и очень внимательно прочитал, что было об этом написано. Рабочие, которые рубили лес, бросили папиросу, и возник страшный пожар.

— Однако странно, — сказал журналист, — я понимаю, что летом сухой лес может загореться, но сейчас, когда совсем недавно лежал снег? И говорят, был какой-то грохот, А ведь когда горит лес — никакого грохота не бывает.

Матиуш кончил завтракать и ничего не ответил.

— Что думает об этом ваше величество? — спросил журналист. — Подозрительный пожар.

Журналист сказал это каким-то тихим и очень приятным голосом, и Матиуш, сам не зная почему, подумал: «Нужно быть осторожным».

А журналист закурил папиросу и начал снова о чем-то другом.

— Вчера, говорят, суд приговорил государственного секретаря к месячному заключению? Я не поместил этого в нашей газете, потому что детей мало интересует, что происходит со взрослыми. Если бы в их министерстве были какие-нибудь непорядки, тогда другое дело. Ваше величество, вы даже не знаете, каким счастливым был выбор Фелека на должность министра. Солдаты радуются, что сын взводного стал министром. Газетчики знают Фелека, потому что Фелек еще перед войной продавал иногда газеты. Ну, и все дети радуются. А за что же бедный государственный секретарь угодил за решетку?