Король Матиуш Первый. Матиуш на необитаемом острове.

Одно плохо, — солдаты велели Матиушу засыпать кладовую, куда он складывал провизию на дорогу. Матиуш съедал только половину того, что ему давали, другую половину он тайком уносил в свой погреб.

Теперь для Матиуша время шло быстро. Он продолжал делать вид, что играет; собирал желуди, прутики, рассаживая возле стены садик. Сооружал забор или домики из песка. И только поглядывал, где солдаты; близко ли, видят ли, что он делает. Работа шла теперь медленнее, так как вынутые кирпичи Матиуш прятал под пиджаком, относил на другой конец сада и выбрасывал в маленькое окошко подвала под беседкой. А чтобы не было слышно, спускал их на веревочке.

Стена была толстая. Но торопиться было нельзя, малейшая неосторожность — и вся работа могла пойти насмарку. А работа трудная. Пальцы болели все сильнее, ногти сломались, руки были исцарапаны. Кожица возле ногтей покрылась ссадинами и невыносимо болела;.

Зато какая была радость, когда сдвинулся последний кирпич, и рука высунулась за стену. Только бы не выдать себя, только бы не случилось чего-нибудь непредвиденного.

Но непредвиденное случилось. Когда Матиуш просунул руку в отверстие в стене, пробегающая мимо собака укусила его за палец. Матиуш застонал от боли, но взял себя в руки, сделал вид, что играет возле дикого винограда. И еще неизвестно, одна ли она там, эта собака, а если с нею человек? Ведь увидев руку Матиуша в отверстии стены, он сразу же поймет, в чем дело, и даст знать тюремной страже…

Собака залаяла, Матиуш выдернул окровавленную руку и спрятал в карман.

— Что ты там делаешь? — спросили солдаты; они играли в карты.

— Даю канарейке салат, — ответил Матиуш, стараясь говорить спокойно.

— Дурак, сдохнет твоя канарейка.

И продолжали играть.

И тут Матиуш понял, что дольше откладывать побег невозможно. Брешь в стене видна с улицы. Это даже хорошо, что собака его укусила, благодаря этому он понял свою неосторожность. Солдаты заметили, что Матиуш чем-то смущен, и стали чаще окликать его:

— Что делаешь?

Во вторник придет тюремный санитар подстригать ногти и увидит, что у Матиуша поранен палец. И как он объяснит, откуда у него на руках эти ссадины? Только теперь понял Матиуш, сколько опасностей и препятствий ожидает его. Но все это не только не расхолодило Матиуша, его нетерпенье разгоралось все больше.

«Сегодня ночью!» — сказал он себе.

Итак, решено. Он поужинал, разделся и лег рано, сославшись на головную боль. Форточку он оставил открытой: ему жарко. И стал ждать смены ночного караула…

Вдруг дверь отворилась. Вошел начальник тюрьмы, а с ним делегат королевского совета.

— Ваше величество, собирайтесь. Через час отправляется поезд на необитаемый остров. Вот бумага с печатью и подписями королей.

Матиуш встал с кровати и начал одеваться.

5

— егодня уже не убежать — думал Матиуш, укладывая в сундучок вещи.

Вся работа Матиуша пропала даром. Брешь в стене готова, но что толку? В сад он больше уже не пойдет.

Любой другой на его месте отчаялся бы и потерял надежду. Да, любой другой, но не Матиуш. Он чувствовал, что самое важное — решиться, И еще он подумал, что работа, которую он проделал с таким трудом, не была бесполезной, она научила его хладнокровию, осмотрительности, осторожности, — он не знал точно, как это называется, но понимал, что самое важное — быть готовым внутренне, чтобы дух его, сердце и голова были ко всему готовы.

Итак, Матиуш не огорчился. Собирался он недолго. Начальник тюрьмы был все время в комнате, а когда подъехал автомобиль, попросил Матиуша засвидетельствовать письменно, что он жалоб не имеет.

— Вашему величеству это не помешает, а мне может помочь.

— Хорошо.

Были принесены чернильница, перо и бумага.

Удостоверяю, — писал Матиуш, — что претензий к начальнику тюрьмы не имею, так как он делал то, что ему надлежало. Когда перед войной я арестовал министров, он держал их в заключении, потому что я так приказал. После войны он держал под стражей заключенного номер двести одиннадцать, так как был такой приказ королей-победителей. Я разбил фарфоровую вазу, он не мстил мне за это. Пусть начальник тюрьмы и впредь делает свое дело; я же буду делать свое.

Король Матиуш Первый.

Потом посланный расписался в тюремной книге, что принял Матиуша, они сели в автомобиль и выехали за ворота тюрьмы.

Матиуш не отрываясь смотрел в окно машины на свою столицу. Как раз закончилось представление, и люди возвращались из театра. Никто не подозревал, что в автомобиле едет Матиуш, так как важных заключенных всегда возят ночью и тайно. Из театра выходили только взрослые» не было ни одного ребенка. 1.