Король мечей

Букман перестал шевелиться, но Макс, охваченный слепой мстительной яростью, не замечал этого. Ему все было безразлично.

Он схватил Букмана за голову и начал бить об пол.

Джо решил вмешаться. Он схватил Макса в свои медвежьи объятия и оттащил.

— С него достаточно, Макс! И с тебя тоже! Хватит!

Макс вырывался, но Джо держал его, прижав к стене, навалившись всем телом.

— Успокойся, Макс! Довольно! Уже довольно…

Джо не отпускал друга, пока не заметил в его глазах проблески рассудка.

— Давай все сделаем по правилам. Хорошо?

Макс глубоко дышал. Наконец посмотрел проясненным взглядом и кивнул.

Джо отошел, но тут Макс увидел, что Букман встал и смотрит на них, особенно на Макса. Распухшие глаза почти закрыты, нос и рот в крови, левая щека раздута, и все же в его облике был какой-то намек на веселье.

А затем случилось невероятное. Букман резко развернулся и рванул к окну с почти неестественной скоростью, точно увлекаемый невидимой рукой. Он прыгнул ногами вперед, разбил стекло, выбил раму и полетел вниз.

Макс и Джо подбежали к окну. Поразительно, но Букман был уже на ногах и мчался в сторону улицы. Они спешно спустились по пожарной лестнице. Там, где упал Букман, повсюду была кровь. И то направление, где он скрылся, тоже было отмечено следами крови.

По этим следам они и пошли. По тротуару, затем через улицу. В районе уже действовали подразделения спецназа. Предгрозовое небо бороздили вертолеты. Темные тучи смешивались со столбами черного дыма, поднимающегося от сожженных зданий и автомобилей. В лицо дул горячий грязный ветер, насыщенный парами бензина.

Они шарили слезящимися глазами по асфальту, выискивая следы, оставленные Букманом. Крови становилось все больше, похоже, у него была повреждена артерия. Чем быстрее он бежал, тем больше терял крови. У Букмана оставалось мало времени, и у них тоже, если хотели застать его живым.

Они двигались по улицам, наблюдая эпизоды беспорядков. На одной развернулось полномасштабное сражение полиции с погромщиками. Копы были в шлемах и с дубинками. На другой дымились два автомобиля, столкнувшиеся у прачечной-автомата. Дальше виднелся почти пустой разграбленный супермаркет. Улицу перебежал человек с аквариумом в руках, навстречу ему женщина толкала тележку с клюшками для гольфа. А прямо на тротуаре группа снаряжала бензиновые бомбы.

Следов крови стало меньше. Макс и Джо заметили отпечатки ладоней на стенах и на окнах, где еще не были выбиты стекла.

Они вышли на Пятьдесят четвертую улицу, теперь совершенно пустую, усыпанную мусором и разными обломками. Здесь пятен крови вообще нигде не было. Они перебрались на противоположную сторону. Тоже ничего.

Макс увидел магазин на самом углу. Вход закрывала массивная стальная решетка. Рядом с магазином находилась парикмахерская. Их разделял узкий проход. У этого прохода они заметили отпечаток окровавленной ладони. Макс и Джо вошли в проход, согнулись. Задняя дверь магазина криво висела на петлях и была выпачкана свежей кровью. Они прокрались к ней и присели у стены.

Макс заглянул в магазин. Пусто.

Букман неподвижно лежал на боку. Макс осторожно приблизился. Ткнул его в бок ногой. Букман чуть пошевелил руками и ногами. Макс наклонился. Пульс слабый, неотчетливый.

Букман умирал. Возникло искушение позволить ему это сделать, тут, в грязи и темноте, у них на глазах. Такая смерть для этого изверга слишком хороша, но другую уже не придумаешь.

— Что будем с ним делать, Макс? — спросил Джо.

Макс пожал плечами. Он размышлял о том, как все будет. Полицию, конечно, обвинят в беспорядках на улицах, хотя она в этом не виновата. А Букман, не исключено, избежит наказания, если они передадут его в руки правосудия.

— Но он убил копа, Макс, и мы это видели, — произнес Джо, словно прочитав его мысли.

— Ну тогда давай заберем этого сукина сына, — отозвался Макс.

Он разрезал на Букмане брючину, открыл рану — длинный глубокий порез на бедре сбоку — и, сделав из своего пояса жгут, остановил кровотечение. Затем наклонился и увидел, что Букман смотрит на него. Смотрит и что-то шепчет. Он уловил лишь одно слово:

— Жить.

Макс подождал, не скажет ли Букман что-нибудь еще, но тот молчал.

Тогда он забросил Букмана на плечо и вынес из магазина на улицу.

79

В первый вторник октября Элдон Бернс поехал в тюрьму штата Флорида, в город Рейфорд, увидеть Соломона Букмана. По словам начальника тюрьмы, Букман полностью оправился после потери почти двух литров крови в день ареста, но ни с кем не разговаривает. На вопросы отвечает кивками или качает головой. Говорит лишь ночью, во сне, на языке, который никто в тюрьме не понимает. Даже на нескольких. В камеру поставили микрофоны, записали его бормотание на пленку, отправили экспертам. Те определили старофранцузский язык одиннадцатого века, гаитянский креольский и два западноафриканских диалекта. На всех этих языках Соломон повторял одну фразу: «Теперь у меня есть стимул, чтобы жить. Это ты».

— Твой адвокат отказался от тебя, — объявил Элдон после того, как охранники оставили его наедине с Букманом в комнате для допросов. — Заявил, что очень занят.