Король мечей

— Тогда я не должен проиграть, — сказал он.

Глава шестая ПЛАВАНИЕ ПО МОРЯМ ВРЕМЕНИ

Прошло три дня. В других обстоятельствах Корум уже начал бы терять терпение и изнывать от разочарования. Однако старая леди действовала на него умиротворяюще. Она рассказывала ему о мире, в котором жила, но которого почти не видела. Некоторые вещи казались Коруму странными, однако постепенно ему становилось понятно, почему к таким, как он, здешние жители относились с большим подозрением: мабдены этого мира больше всего ценили равновесие, покой, не нарушаемый деяниями богов, демонов или героев. И он даже проникся к ним сочувствием, хотя знал, что, если бы они хоть отчасти понимали причину собственных страхов, эти страхи исчезли бы сами собой. Эти люди выдумали себе божество, которое называли просто Богом, и своего Бога весьма отдалили от себя. Здесь еще сохранялись обрывки знаний о Космическом Равновесии, а также легенды, имевшие отношение к битве между Законом и Хаосом. Порядки космоса подразумевают равновесие, однако стабильности можно достигнуть, лишь понимая силы, действующие в мире, а не отрицая их, объяснил он Джейн Пенталлион.

Гости и хозяйка усадьбы были погружены в приятную беседу, когда на дорожке к дому появился запыхавшийся слуга. Он что-то торопливо сказал на своем языке, показывая рукой в сторону леса.

— Солдаты все еще разыскивают вас, — пояснила Джейн. — Мы отпустили ваших лошадей примерно в дне езды отсюда, — чтобы сбить их со следа и внушить им, что вы прячетесь в Лискерде, но они обязательно явятся сюда, ибо меня тут считают ведьмой, — она улыбнулась. — И я заслужила их подозрения в значительно большей степени, нежели те несчастные, которых они поймали и отправили на костер.

— Значит, они найдут нас?

— Нет. У нас есть укромное место, где можно спрятаться. Многие скрывались здесь в былые времена. Старый Кин вас проводит, — она что-то сказала старику, и тот кивнул, ухмыляясь, словно в восторге от происходящего.

Кин провел их на чердак и отомкнул фальшивую стену. В тайнике было пыльно и тесно, однако можно было вытянуть ноги и поспать; Корум и Джери забрались в темную комнатушку, и Кин задвинул стену на место.

Вскоре на лестнице послышались голоса, топот сапог. Корум и Джери уперлись спиной в стену, чтобы та не загремела, если по ней начнут стучать кулаками. По ней действительно постучали, но стена выдержала испытание. Голоса преследователей были ворчливые и усталые — похоже, они не знали отдыха с того самого дня, когда Корум и Джери бежали из города.

Потом шаги стали удаляться. До Корума донеслось слабое звяканье сбруи, новые голоса, цокот копыт по гравию. Затем наступила тишина.

Вскоре старый Кин отодвинул стену, заглянул в убежище и подмигнул одним глазом. Корум улыбнулся ему и выбрался на волю, отряхивая пыль с алого плаща. Джери сдул с кота крошки штукатурки и погладил его. Он что-то сказал старому Кину, отчего тот зашелся хриплым смехом.

Но леди Джейн Пенталлион была настроена серьезно.

— Полагаю, они еще вернутся, — сказала она. — Они заметили, что мы давно не пользовались часовней.

— Часовней?

— Да. Мы должны молиться там, если не ходим в церковь. Существуют специальные законы, предписывающие это.

Корум в изумлении покачал головой.

— Законы? — он провел рукой по лицу. — Да, этот мир нелегко постигнуть.

— Если Монах задержится, вам придется покинуть усадьбу и поискать другое убежище, — сказала она. — Я уже послала за одним своим добрым знакомым, священником. В следующий раз солдаты найдут здесь весьма набожную Джейн Пенталлион.

— Сударыня, я надеюсь, вам не придется страдать из-за нас, — обеспокоился Корум.

— Не тревожьтесь. Они ничего не смогут доказать. Когда страсти улягутся, про меня опять забудут — на некоторое время.

Той ночью Корум рано лег спать. Его сморила какая-то странная усталость. Принца мучил страх за Джейн Пенталлион. Он полагал, что она напрасно не придает должного значения происшедшему. Наконец он заснул, но около полуночи его разбудили.

У кровати стоял Джери, уже одетый, в шляпе, с котом на плече.

— Пришло время, — сказал он, — уйти во Время.

Корум протер глаза, не вполне понимая, что Джери имеет в виду.

— Болориаг здесь.

Корум выпрыгнул из постели.

— Я оденусь и спущусь вниз.

Когда он сбежал по лестнице, то увидел леди Джейн, кутавшуюся в черный плащ. Ее белоснежные волосы были неприбраны. Она стояла с Джери-а-Конелом и каким-то маленьким морщинистым человечком, опиравшимся на палку. Голова его была чересчур велика для столь тщедушного тельца, это не могло скрыть даже свободное монашеское одеяние. Голос у старика был резкий, ворчливый.

— Я знаю тебя, Тимерас. Ты мошенник.

— Я не Тимерас в этом воплощении, Болориаг. Я Джери-а-Конел.

— Все равно мошенник. Я даже не желаю говорить с тобой на одном языке и делаю все исключительно ради прекрасной леди Джейн.

— Вы оба мошенники! — засмеялась старая леди. — И отлично знаете, что вам ничего не остается, кроме как поладить друг с другом.