Король на горе

– Что ж, это действительно интересно, – на том же языке отозвался Ольбард Синеус. И на словенском: – Верните им оружие, это друзья.

– Но, старший, они же лазутчики! – запротестовал гридень. – Мы их…

– Карш! – рявкнул Ольбард. – Ты со мной споришь?

– Нет, батько! – Гридень сообразил, что к чему. – Я…

– Довольно! – И снова на языке воинов Севера: – Приветствую тебя, Виги Ульфсон! Добро пожаловать в мой дом!

«Отец знал, что так будет, – подумал Вихорек. – Ольбарду-кормчему очень нужен корабль».

– А ты подрос, малый, – по-словенски проговорил Ольбард, когда они остались вдвоем. – Кто бы мог подумать, что мальчишка-пастушок вырастет в гридня.

– Я хускарл.

– Ваш хускарл – по-нашему и есть гридень. Где, ты сказал, нынче твой батька?

– Я не говорил.

Вихорек не поддавался на доверительный тон. У него здесь нет друзей. И Ольбард – тоже не друг. Возможный союзник, не более. Даже не будь того «теплого» приема, который недавно устроили им варяги, Вихорек все равно не чувствовал бы себя здесь своим. Пусть они и говорят на языке его матери, но они ему все равно не родня. Не обманут – уже хорошо. Вот и надо постараться, чтобы не обманули.

– Ты на Карша не сердись, – почти угадал его мысли Ольбард. – Это он из-за Зари. Они думают: твой отец ее насильно увел, а это всему роду бесчестье.

– Неправда! – Вихорек вскочил.

– Сядь! – властно бросил Ольбард. – И не кричи. Из уважения к твоему отцу я один раз стерплю. Но больше не забывайся.

Вихорек опустился на лавку. Вдохнул-выдохнул медленно. Семь раз, как отец учил. Потом сказал:

– Заря сама пришла к отцу. Она ему как жена. Жена ярла. Что тут бесчестного?

– Жена? А свадьба была уже? – деловито уточнил Ольбард.

– Не до свадеб, – буркнул Вихорек. – Отец меча в ножны, почитай, не прячет.

– И с кем бьетесь?

Вихорек глянул на варяжского вождя и понял, что все-таки сболтнул лишнее.

– Ты не зыркай, – усмехнулся Ольбард. – Я вам не враг. Не веришь мне – уходи. Никто тебе не воспрепятствует. Перуном клянусь!

– Вот мы две седьмицы сюда добирались, чтобы уйти, – проворчал Вихорек.

Ольбард ждал. Молча.

– Прости меня, – наконец проговорил Вихорек, понимая, что выхода у него и впрямь нет. Либо уходить, либо довериться. – Трувор смерти моего отца ищет. Рюрик – тоже. А ты…

– Разве мое имя – Трувор? Или Рюрик? – прищурился Ольбард Синеус. – У меня с твоим отцом вражды нет. Скажу еще, если вы этого не заметили. То, как с Ульфом обошлись, мне не понравилось. Больше скажу: князь Рюрик на отца твоего зла не держит. Насколько мне известно, он ему даже признателен. Очень вовремя вы у Ладоги появились.

– Устояло, значит, городище?

– Устояло. То, что вы ладожан немного пощипали, Рюрику тоже ведомо. Но он не в обиде. Это пусть бояре Гостомысла переживают. Рюрику они безразличны. Он будет свой город закладывать. Новый город. На Ильмень-озере. Его потому и не было в Ладоге, что он с дружиной наверх ушел. Место выбирать.

– Это мы видели, – сказал Вихорек. – То есть не его самого, а Ульфхама Треску. Мы подумали: за нами.

– Ну… Это хорошо, что вы ему по дороге не попались, – одобрил Ольбард. – А вот кто за вами гоняется, так это Трувор. Очень на твоего отца сердит. Он жалеет, что пощадил Ульфа в поединке.

– А может, это мой отец пощадил его? – дерзко бросил Вихорек.

– Это вряд ли, – Ольбард не видел хольмганга Ульфа и Трувора, потому был уверен в том, что сказал. – Пойдем в горницу, Виги. Там нам стол накроют. Не думаю, что Карш дал вам время позавтракать.

– Так и есть, – улыбнулся Вихорек. – Он очень спешил похвастать, как победил двух страшных нурманов!

– Каким бы он ни был, но он – мой человек, – напомнил Ольбард.

– Думаешь, я захочу с ним поквитаться? – Вихорек улыбнулся еще шире. – Нет. Я не в обиде. Но он так смешно огорчился, когда узнал Ануда!

– Есть еще один человек, который может быть на тебя в обиде, – сказал Ольбард, останавливаясь на лестнице. – Вильд, сын Трувора. И Вильд теперь тоже в моей дружине! – добавил варяг с нажимом.

Вихорек понял правильно, но ответил не так, как ожидал Ольбард:

– Однажды я уже бился за честь Зари, – сказал он. – И убил. Но ее брату смерть не угрожает. Он же ее брат.

– Не думаю, что он сердит на твоего ярла. Он знает свою сестру. И я тоже ее знаю. И я не сомневался, что она пришла к твоему отцу сама. Но если по Закону – он должен был отправить ее назад.

– Ее отправишь, пожалуй, – пробормотал Вихорек, поднимаясь по лестнице следом за Синеусом. – А с Вильдом я…

И замер. Посреди горницы стояла… Заря.

Нет, все же не Заря. Похожа, но не она. Постарше. Но до чего ж похожа!

– Входи, что застыл? – подтолкнул его Ольбард. – Знакомься, Кари, это Виги-Вихорек, сын того самого Ульфа Свити. – И, обращаясь уже к Вихорьку: – А это, хускарл, жена моя водимая и единственная, Кари, дочь Улеба. А вон там, за ларем, прячется моя дочь Истра. Ну-ка, дочь, выйди и поприветствуй гостя как подобает!

– Ничего я не прячусь, а мед наливаю! – недовольно отозвалась девочка: – На вот, испей, гость дорогой!

Вихорек торжественно принял чашу, поклонился жене Ольбарда, осушил до дна и протянул Истре.

Но та не взяла.