Король-олень

За годы подготовки Ниниана научилась, сохранять бесстрастное выражение лица; но она знала, что Кевин, прошедший точно такую же подготовку, заметит, что сейчас эта бесстрастность требует от нее немалых усилий, и чувствовала, что проницательный взгляд мерлина сможет проникнуть под эту маску. Ей хотелось распросить Кевина о новостях, но вместо этого она лишь сказала:

- Моргауза сообщила мне, что он приобрел некоторые познания в стратегии и хорошо показал себя в битве. Но чему еще он может научиться у этих варваров, готовых скорее вышибать друг другу мозги своими здоровенными дубинами, чем пускать эти мозги в ход? Я знаю, что он отправился на юг, в саксонские королевства, лишь потому, что в одном из них захотели иметь при дворе друида, который умел бы читать, писать, считать и составлять карты. Гвидион сказал мне, что хочет получить закалку в войне, которая проходит не на глазах у Артура, и потому я думаю, что это было его собственное желание. Хотя здесь и установился мир, эти народы постоянно дерутся между собой... Есть ли у саксов хоть какой-нибудь бог, который занимался бы чем-нибудь помимо войн и сражений?

- Они прозвали Гвидиона Мордредом - на их языке это значит "Злой Советчик". Для них это похвала - они имеют в виду, что его советы приносят зло их врагам. Саксы дают прозвище каждому гостю. Например, Ланселета они прозвали Эль-фийской Стрелой.

- Среди саксов любой друид, даже самый молодой, будет казаться мудрецом - при их-то тупости! А Гвидион действительно умен! Еще мальчишкой он мог придумать десяток ответов на любой вопрос!

- Да, он умен, - медленно произнес Кевин, - и прекрасно знает, как заставить любить себя. Это я видел. Например, меня он встретил с распростертыми объятьями, словно любимого дядюшку, сразу принялся твердить, как приятно вдали от Авалона встретить знакомое лицо, оказал мне множество услуг - словно он и вправду любит меня всей душой.

- Но ведь ему и вправду одиноко там, а ты был словно весточка из дома, - сказала Ниниана.

Кевин нахмурился, глотнул вина, потом отставил кубок в сторону и снова позабыл о нем.

- Насколько далеко Гвидион продвинулся в изучении магии?

- Он носит змей, - ответила Ниниана.

- Это с равным успехом может означать и очень много, и очень мало, сказал Кевин. - Уж тебе-то следовало бы это знать...

И хотя слова его были совершенно невинны, Ниниана почувствовала себя уязвленной. Действительно, жрица с полумесяцем на лбу могла быть Вивианой а могла быть всего лишь ею.

- Он вернется к празднику летнего солнцестояния, - сказала Ниниана, чтобы стать королем Авалона, этого государства, преданного Артуром. Теперь, когда Гвидион достиг зрелости...

- Он еще не готов к тому, чтобы стать королем, - возразил Кевин.

- Ты сомневаешься в его храбрости? Или в его верности?..

- А! - небрежно отмахнулся Кевин. - Храбрость! Храбрость и ум... Нет, если я в чем и сомневаюсь, так это в сердце Гвидиона. Я не могу читать в нем. И он - не Артур.

- Тем лучше для Авалона! - вспыхнула Ниниана. - Хватит с нас отступников, которые сперва клянутся в верности Авалону, а потом забывают клятвы, данные народу холмов! Пускай священники сажают на трон благочестивого лицемера, что будет служить тому богу, которого сочтет наиболее выгодным...

Кевин вскинул скрюченную руку.

- Авалон - еще не весь мир! У нас нет ни сил, ни войска, ни ремесленников, - а Артур пользуется безмерной любовью. Да, я готов допустить, что его не любят на Авалоне - но жители всех земель, находящихся под рукой Артура, обожают своего короля - ведь он принес им мир. И если сейчас кто-либо попытается возвысить голос против Артура, его заставят умолкнуть в считанные месяцы - если не в считанные дни. Артура любят сейчас он воплощает в себе дух Британии. И даже если бы это и было не так то, что мы делаем здесь, на Авалоне, не имеет особого значения во внешнем мире. Как ты и сама заметила, мы уходим в туманы...

- Значит, мы тем более должны действовать быстро, чтобы низвергнуть Артура и возвести на трон Британии короля, который вернет Авалон в мир, чтобы Богиня...

- Иногда я сомневаюсь, возможно ли это, - или же мы живем в мире грез, не замечая, что происходит на самом деле?

- И это говоришь ты, мерлин Британии?

- Я находился все это время при дворе Артура, а не отсиживался на острове, ушедшем еще дальше от внешнего мира, - мягко произнес Кевин. - Это мой дом, и я готов умереть за него... но все же, Ниниана, я заключил Великий Брак с Британией, а не с одним лишь Авалоном.

- Если Авалон умрет, - сказала Ниниана, - то Британия лишится сердца и тоже умрет, ибо душа Богини покинет эти земли.

- Ты так считаешь, Ниниана? - Кевин снова вздохнул. - Я исходил эту землю вдоль и поперек, я странствовал по ней в любую погоду и в любое время года - я, мерлин Британии, ястреб Зрения, посланец Великой госпожи Ворон, и увидел, что теперь у этой страны другое сердце. Оно бьется в Камелоте.

Он умолк. После долгой паузы Ниниана спросила:

- Это за подобные речи Моргейна назвала тебя предателем?