Король-паук

— Не смейте и думать, что я не верю сестре! — Затем он добавил более спокойным тоном, поскольку лицо принца вспыхнуло от гнева, а он не хотел раздражать своего союзника. — Возможно, в этом есть и моя вина. Я говорил своей сестре, насколько мы ценим дружбу с Фуа. Я говорил о том, что мы все обязаны выказывать вам своё благорасположение. Изабель очень молода и, возможно, приняла мой совет, как разрешение позволить поцеловать себя. Это все пустяки.

Фуа смотрел на неё, ожидая, что она что-то добавит.

— Да, да, пустяки, — подтвердила она.

Фуа постарался скрыть оскорблённое самолюбие натужной улыбкой.

— Ну что вы, разве это «пустяки»? Мой дорогой граф и моя дорогая Изабель. Можете быть уверены, меня развлекали по-королевски.

На следующее утро он уехал. А через несколько месяцев король Иоанн Арагонский и Наваррский имел счастье выдать замуж свою дочь Леонору за Гастона Четвёртого принца Божией милостью, графа де Фуа.

И примерно в это время Изабель пришла к своему дядюшке, единственному человеку, которому она могла довериться, чтобы рассказать о своей тайне, своём страхе и своём позоре.

Глава 7

— Меня долго не было дома, — сказал Бернар, — в городе Оше, оставшемся в моей личной собственности; но союз с Фуа, несмотря на всё то, что произошло в Лектуре, был прочен. Англичане перестали нарушать границы, и я смог оставаться возле Изабель.

— Однако было необходимо увезти её куда-нибудь, — произнёс герцог-архиепископ, — прежде чем Жан что-либо заподозрит.

Совсем наоборот, заверил Бернар прелата, Жан до самого последнего момента так ни о чём и не догадывался. Женская мода того времени помогла Изабель скрывать своё положение. Казалось, никогда ещё не носили таких широких юбок! Не фигура, а бледное, измученное лицо Изабель в конце концов стали тревожить его. Он беспокоился из-за того, что она была бледна, за столом почти не разговаривала.

Изабель упрашивала его отпустить её с дядей в Ош. Сам Бернар, опасавшийся, что ребёнок может родиться в Лектуаре, стал горячо убеждать племянника, что Ош славится своим чистым и целебным воздухом. Бернар уверял его, что даже краткий визит в Горный Арманьяк принесёт ей пользу.

Однако Жан угрюмо отказал ей.

Необходимо было принимать какие-то меры. В ту ночь Бернар поздно сидел за столом у себя в комнате, сочиняя письмо Фуа.

— Что ты написал принцу? — спросил его на следующее утро Жан, с торжествующим видом держа перед его глазами перехваченное письмо. — Неужели ты думаешь, что мой слуга доставит это письмо, не доложив об этом мне?

Бернар подозревал, что такое может произойти. Гонец хотел получить за свою работу и за то, что будет держать язык за зубами, золотую монету. Однако слуги Жана больше боялись своего хозяина, чем любили золото.

— Прочитай его сам, — ответил Бернар, — или прикажи прочесть его своему капеллану. Не думаю, чтобы ты доверил мне его прочитать.

Капеллан уже прочитал это письмо вслух Жану и под угрозой плети снова его запечатал.

— Прочти его, — приказал Жан.

Бернар сломал печать и прочёл:

«Жан, граф д’Арманьяк поздравляет своего кузена Гастона, принца милостию Божией, графа де Фуа. Мы выражаем свою глубокую радость по поводу Вашего благословенного бракосочетания с Леонорой, принцессой Арагонской и Наваррской. И пусть Божественное Провидение наградит вас счастьем и радостью. А если придётся Вам быть в наших краях, навестите Вашего верного друга и союзника.

Арманьяк

Постскриптум. Англичане сидят тихо».

Жан пробормотал:

— Именно это и прочёл мне мой капеллан.

— Что же ещё он мог прочитать? Здесь всё так и написано.

— Я бы и сам мог догадаться поздравить принца, — сказал Жан. — Я ужасно рад, что он женился.

Бернар ответил:

— Я счёл возможным поздравить его от твоего имени. Событие достаточно важное.

Жан отослал гонца. Письмо показалось ему вполне безобидным. Когда через несколько дней прибыл с ответом гонец Фуа, Жан тут же отдал письмо Бернару, чтобы тот его прочитал ему.

В письме говорилось следующее:

«Божественное Провидение уже наградило меня счастьем, которое временно не может позволить принцессе де Фуа путешествовать со мной, поэтому, если будет такая необходимость, я приеду один.

Постскриптум. Если бы англичане не сидели тихо, то я был бы уже у вас».

— О чём он здесь пишет? — спросил Жан.

Бернар небрежно отбросил письмо в сторону.

— Обычная формальная благодарность. Он может навестить пас, однако без молодой жены.