Король поднебесья

— И смеется над нами! — взвизгнула миссис Харпер, которой уже море было по колено. — Еще как смеется! Да и как же ему не смеяться, когда такой здоровенный бугай, как ты и то не хозяин в собственном доме! Какой-то наглец вваливается в дом, уносит наш ужин прямо из под носа, а ты от страха трясешься, как осенний лист!

— Да замолчишь ты или нет?! — заорал Чак, занося над ее головой тяжелый кулак.

— Помолчите-ка вы оба! — нетерпеливо вмешался доктор Леггс. — Уверяю вас, что этот негодяй будет мертв еще до конца недели! Даю вам слово!

Глава 14. Его королевство

Джеймс Хэмбл Танкертон спустился в Харперсвилль.

Сегодня он ехал на Ганфайре, а это означало, что они неслись галопом, поскольку другого аллюра Ганфайр попросту не признавал.

Именем своим он был обязан оглушительному грохоту подков по каменистой тропеnote 2 — словно рота вела беглый огонь, как сказал один шериф, пока его отряд безуспешно рыскал в темноте по все округе в поисках неуловимых бандитов.

И вот теперь Танкертон верхом на Ганфайре вихрем слетел вниз по склону горы и только добравшись до тропы, которая вела в Харперсвилль, перешел на более ровный аллюр.

Добравшись до холма, который нависал прямо над городом, главарь бандитов натянул поводья и придержал жеребца. Упершись руками в бедра, он горделиво оглядел расстилавшуюся у его ног страну, будто владыка — свое королевство. Впрочем, так оно и было на самом деле, ибо все здесь жило по законам Джима Танкертона.

Здесь, в диком краю, окруженном со всех сторон зубчатыми вершинами гор, иссеченном глубокими морщинами каньонов, скрывавшимися за зеленой массой вековых деревьев, он был некоронованным королем, и никто не оспаривал его власть.

Впрочем, королевство его не было особо богатым. Жили здесь в основном бедные трапперы да нищие охотники, да еще батраки, что трудились на соседних фермах. Но Танкертон, как ни странно, был даже доволен этим. Чем беднее жили его подданные, тем более безраздельной была его власть.

А уж если говорить откровенно, то он не получал от них и ломаного гроша. Больше того, его нищее королевство требовало от него бесконечных затрат, давая взамен лишь чувство некоторой безопасности. Кое-кто любил его, остальные боялись, и те и другие отчаянно нуждались в нем. К тем ничтожным суммам, что приносили их разоренные фермы и изголодавшийся, тощий скот, прибавлялись весьма щедрые дары, которые Танкертон имел обыкновение рассыпать направо и налево. Он подавал свою милостыню беспечно, но с истинной заботой. Однако все хорошо знали, что рука эта, щедрая и милостивая, может и карать. Не раз и не два кое-кто получал от него отеческий совет убраться из этих мест, да поскорее, и мало кто осмеливался пропустить его мимо ушей. Ослушников находили спустя много дней где-нибудь в лесу с пулей в голове.

«Несчастный случай во время охоты» — такой вердикт в подобных случаях выносил коронерnote 3. Само собой, каждый прекрасно понимал, что к чему, и урок не пропадал даром. Те же, кто верой и правдой служил Танкертону, щедро пользовались его милостями. Все хорошо помнили случай, когда для того, чтобы выручить попавшего в беду приятеля, он со своими людьми проскакал две сотни миль и атаковал городскую тюрьму, стоявшую на главной площади. Вырвав пленника, можно сказать, уже из петли, он с триумфом вернулся в свое горное королевство.

Именно такие подвиги и давали ему право на почти королевскую власть. Люди принимали его таким, какой он есть. Впрочем, хоть он и был грабителем, в его собственных владениях о разбоях и не слыхивали. Однако и в эти края то и дело долетали слухи о том, как внизу, в долине, где лежали куда более богатые земли, вдруг с гор, словно снег на голову, сваливалась шайка вооруженных с ног до головы всадников на быстрых, как ветер, конях. Вихрем ворвавшись в город, они молниеносно очищали банк, или ювелирный магазин, почтовый поезд или дилижанс с богатыми пассажирами и исчезали, будто растворялись в воздухе, укрывшись в родных горах с богатой добычей, а вскоре после таких набегов золотой дождь проливался над головами бедных жителей гор.