Король поднебесья

Девушка с Ларреном ускакали вперед, оставив его позади вместе с Танкертоном. Погрузившись в собственные мысли, тот то и дело покусывал крепко сжатые губы.

— Она из ваших? — спросил Данмор.

— Она? Кто, Беатрис? — отсутствующим тоном переспросил Танкертон.

Потом кивнул.

— Ее отец был сыном судьи Кирка. Того самого великого Кирка, знаешь его? Которого выгнали из Теннеси из-за вендетты с Ходжкином-Кирком. Его сын, видишь ли, принял это близко к сердцу. К тому же их семья все потеряла. И вот Фил Кирк, отец девушки, после смерти отца решил вернуться в Теннеси… уладить кое-какие дела. Он прикончил то ли троих, то ли четверых, уж и не помню точно.

— В открытом бою?

— Да, похоже. да и потом, кажется, в вендетте это не так уж важно. Как бы там ни было, он с ними разделался, и вместо того, чтобы поступить с ним по законам кровной мести, знаешь, что они сделали? Вызвали полицию!

— И ему пришлось уехать?

— Бежать! Бежать сюда, в эти самые горы! Здесь он и жил, пахал и сеял, выделывал шкуры и чуть не умирал с голоду вместе с дочерью, пока я не объяснил ему, как можно заработать не только себе на жизнь, но и на образование для Беатрис.

— Так она получила образование?

— Самое лучшее, какой можно только получить за деньги, — угрюмо кивнул Танкертон, — но…

— Что?

Тот не ответил, только мрачно уставился на дорогу, словно ехал тут в первый раз.

Данмор решил не расспрашивать его. Того, что он успел увидеть и услышать, было достаточно, чтобы сообразить, что тут кроется нешуточная проблема. Вскоре он поймал себя на том, что, запрокинув голову, любуется глубокой синевой неба и строгими очертаниями гор, сомкнувших шеренгу по обе стороны дороги.

Глава 19. Джимми Ларрен, философ

Там, где дорога делала крутой поворот у подножия гор, где вековые сосны толпой сбегали вниз по пологому склону, а обгорелые пни, оставшиеся после лесного пожара, вздымали к небу почерневшие сучья, словно умоляя о возмездии, из леса выехали двое. Каждый сидел верхом на крепкой низкорослой лошадке. Выехав на тропу, они замерли, как изваяния.

Танкертон пришпорил коня и выехал вперед.

— Кто здесь? — окликнул он.

— Хэнк и Лью Дисоны, — был ответ. Всадники подъехали ближе, будто собираясь доказать, что намерения у них самые мирные.

В сумерках Данмор разглядел их — крепко сбитые, мускулистые молодцы, ростом и весом почти не уступавшие своим лошадкам. С тяжеловесной грацией оба спешились и подошли к Танкертону.

— Что вам нужно? — спросил он.

— Уделите нам полминуты, мистер Танкертон.

— В чем дело?

— Вот уж пару лет мы не можем поделить кусок земли ту неподалеку, в пойме реки. Его оставил наш дядя, он умер внезапно, не оставив завещания. Земля принадлежала ему, и он пообещал оставить ее Лью, потому что всегда любил его больше, чем меня. Но я старший. А завещания-то нет. Поэтому я хочу, чтобы он уступил мне половину.

— Почему бы тебе не согласиться? — обратился Танкертон к Лью.

— Да пусть меня лучше вздернут! — прорычал тот. — Змея подколодная, вот он кто! Да еще и трус — боится решить этот спор с оружием в руках, как подобает настоящим мужчинам!

— Ложь! — взорвался Хэнк. — Я готов проучить тебя прямо сейчас, наглый щенок!

Молодой человек угрожающе нахмурил брови, но голос его чуть заметно дрогнул.

— Забудь об этом, — велел Танкертон. — Поделите землю пополам и живите спокойно.

— А дом как же? — взорвался Лью. — Тоже пополам?! Да и потом от одного вида его физиономии у меня начинается изжога!

— Сколько акров в этом участке?

— Сорок.

— Сколько он стоит, как по-вашему?

— Больше двух тысяч. И это только одна земля. А дом, конюшня, остальные службы, да еще лошади и все такое… держу пари все это потянет еще тысячи на три без малого!

— Лью, — очень спокойно велел Танкертон, — отправляйся домой и собирай вещи! Уедешь сегодня же, а Хэнк выплатит тебе двадцать пять сотен — твою половину!

— Ух ты! — воскликнул Лью. — Да пусть забирает хоть за двадцать! Только у него не то, что сотен — и двадцати центов не наберется!

— Будет выплачивать тебе по частям с процентами на протяжении четырех лет. Слышишь меня, Хэнк?

— Это мне по душе! — воскликнул Хэнк.

— Ну, погоди, — рявкнул второй брат. — Не очень-то радуйся. Я до тебя доберусь!

— А ты, — повернулся к нему Танкертон, — отправляйся на лесопилку Эриксона, да скажи ему, что это я тебя прислал. Или, если хочешь, могу найти тебе что…

— Спасибо. Мне и это по душе.

— Вот и ладно. Но только помните оба, что ваше соглашение вступило в силу. Впрочем, за этим я тоже прослежу. Да, и вот еще что. Если не секрет, когда вы в последний раз пожимали друг другу руки?

— Господи, да такого за нами и прежде не водилось!

— Значит, самое время начать, — усмехнулся Танкертон. — Эй вы, двое, ну-ка, пожмите друг другу руки, да чтоб я видел!

Хэнк послушно протянул руку, но Лью спрятал свою за спину.

— Да я лучше мертвяку руку пожму! — возмущенно буркнул он.