Король-поэт

Джулиен охнула и указала на туман. Он увидел там силуэт. Вскоре стало видно лодку, качающуюся на волнах, мужчина двигал веслами. Они смотрели, а лодка двигалась к камням, где они стояли. Остановилась.

Дорн медленно выдохнул. Теперь он мог признать, он не ожидал, что это сработает. Он переживал.

Джулиен вела их. Так она делала со дня нападения белых волков. Паромщик в лодке смотрел на нее. Лицо было белым, как туман, глаза — мертвенно-голубыми.

— Плата за путь, — сказал он.

Джулиен расстегнула золотой обруч и протянула его.

— Подойдет?

Паромщик замер, будто думал. Или что-то слушал. А потом сказал:

— Принимается, — и забрал обруч у нее. — Можете войти.

Джулиен повернулась к Дорну с робкой улыбкой, похожая на себя.

— Значит, в путь.

Он пожал плечами.

— Мы всегда попадаем в передряги, — они вместе спустились с камней. Лодка ждала, неестественно замерев, несмотря на волны. И паромщик ждал и смотрел вперед.

Дорн забрался в лодку и подумал, как эта же лодка принесла его к Академии годы назад. Он был тринадцатилетним, хотел познать сокровища знаний и искусств здесь.

А теперь?

— Чего вы ищете? — сказал паромщик без эмоций.

Джулиен села напротив Дорна и сказала:

— Нам к утерянным Островам.

Без слов они отплыли от берега и устремились к туману. Когда он окутал их лодку, Дорн видел только белое, не видел даже своих рук, но они уверенно плыли вперед.

* * *

Она рассказала ему о плане после нападения белых волков. У нее был сон. Несколько снов. Она не хотела уточнять, это было как-то связано с Пророками, приходящими к ней. Они учили ее.

— Думаю, это должна быть тайна, — сказала Джулиен с сожалением на лице. — Через такое проходит каждый поэт, становясь Пророком. Я не должна была говорить об этом. Но старший и мудрейший, как по мне… помог увидеть, что делать. Как выбраться отсюда.

Они должны были выбраться. Дорн не мог подвергать опасности пару на Острове своим присутствием. Ему было плохо от мысли, что он уже чуть не навлек беду.

Если что-то придет за ним, пусть заберет его. Не кого-то еще.

Он переживал и за Джулиен, но сейчас должен был довериться ей — она была Пророком. И остальное, что она рассказала…

— Скрытые острова? — сказал он. — Боги.

Они были в саду у грядок тем утром. Растения в горшках были в росе. Свет был серым, как было часто на этом острове. Так часто, что это стало частью острова. Он и не заметил, пока они не попали в белую пустыню далеко отсюда.

Он вспомнил ее лицо, поднятое к нему, странное. Она спросила:

— Ты удивлен?

— А ты — нет?

Она задумалась на миг.

— Я не знала, конечно. Но… я ощущала порой. Не могу объяснить, но ты был тут дольше, чем я. Ты можешь меня понимать.

Он обдумал это.

— Я не знал, когда был юным, что это странное место, — сказал он. — А потом винил в этом Элиссана Диара. Может, я слишком привык к этому месту, чтобы видеть четко.

— И я всегда была снаружи, — это звучало робко и печально.

— Не совсем, — сказал Дорн. — Ты была снаружи и внутри. Никто тебя не видел. Но ты многое видела. И все еще видишь.

Она выглядела благодарно, почти расплакалась. Дорн с тревогой ощутил, что ей очень хотелось проявить себя, и он ничего не мог поделать. Он даже не знал, что ей было нужно. Он не мог убедить ее в ее ценности. Он не верил, что кто-то мог сделать это для другого. Они все искали свое место в мире.

Было странно, что Ветвь призвала лодку и потерянного паромщика, но происходило много странного, так что, если было еще одно?

Они сказали Овейну и Ларанте об их плане. Те приняли их решение без вопросов.

Ларанта стала собирать им еду. Хлеб, овсяное печение, сушеная рыба, банка варенья — то, что будет долго храниться. И она переживала. Что будет, когда еда кончится?

— Вот немного денег, — сказала она Дорну, вложив мешочек ему в руки. На случай, если они доберутся до места, где были люди… и обычная жизнь.

— Я не смогу вам отплатить, — сказал он, явно намекая не на монеты, которые она давала.

— Просто береги себя, — сказала она. Позже той ночью она испекла особое печенье для них. Запах корицы пробрался в сон Дорна и сделал его голодным даже во сне. Он съел с утра печенье с маслом. И они отправились к западному берегу с сумками и Ветвью.

Овейн проводил их до ворот.

— Если паромщик прибудет, как запланировано, скажите ему, что он должен мне игру в карты, — он криво улыбнулся, словно знал, что они этого не скажут, и что паромщик вряд ли им ответит.

* * *

В ночь перед отбытием с острова Джулиен посетила Зал лир.

Вечер был схож с остальными, музыка и истории, никто не говорил об их отбытии. Словно они мысленно договорились, что эта ночь будет как предыдущие. Джулиен знала, что будет скучать по ним, хоть и знала их недолго. Им с Дорном повезло узнать их, кроме кратких встреч в прошлом, как обычно было у учеников.