Король-предатель. Скандальное изгнание герцога и герцогини Виндзорских

Организованные лейбористы долгое время недолюбливали Бедо, и последние события наконец развязали им руки. Американская федерация труда и Конгресс промышленной организации выступили с заявлениями, в которых критиковали его компании и их политику повышения эффективности. Профсоюз нью-йоркских грузчиков объявил, что они будут пикетировать корабль Виндзора и не станут разгружать багаж. Акции американских компаний Бедо резко упали, и его коллеги-директора вынудили его уйти с поста президента American Bedaux Associates. Бывшая любовница, Луиза Бут, предъявила ему иск в размере 250 000 долларов, а Налоговая служба вручила ему счет на 202 718 долларов[130]. Бедо, который вылетел в Канаду, а затем в Европу, понял, что игра окончена, и телеграфировал герцогу: «Из-за организованной на меня здесь травли я уверен, что провести ваш планируемый дальнейший тур под моей эгидой будет проблематично… Я с уважением… умоляю вас полностью освободить меня от всех обязанностей»[131].

Теперь герцог отменил поездку. Брат Линдсея, лорд Кроуфорд, отметил в своем дневнике:

«Итак, герцог Виндзорский отменил свое путешествие в Америку. Рональд сказал мне, что он безнадежно ошибся, начав свой визит с предварительного тура по Германии, где его, конечно же, сфотографировали братающимся с нацистом, борцом с профсоюзами и евреями. Бедный маленький человечек. У него нет собственного здравого смысла, и нет друзей, обладающих хоть каким-то здравым смыслом, которые могли бы дать ему совет. Я надеюсь, что это послужит ему острым и полезным уроком»[132].

8 ноября «Дейли Геральд» в редакционной статье расставила точки над «i»: «Герцог Виндзорский теперь объявил, что в будущем он будет считать себя «более не публичной фигурой». Это мудрое решение»[133].

Но подозрения относительно его амбиций оставались. 22 ноября Роберт Брюс Локхарт написал в своем дневнике после разговора с дипломатом Рексом Липером: «Немецкий взгляд на Эдуарда, герцога Виндзорского. Немцы все еще верят, что он вернется в качестве короля, способствующего социальному равенству, даст добро английскому фашизму и союзу с Германией»[134].

Неделю спустя Линдсей написал Алеку Хардингу: «Заслуживающие доверия лица продемонстрировали мне копии двух писем, написанных Бедо в августе и сентябре о турне герцога Виндзорского, которое находилось только на стадии планирования»[135]. В письмах говорилось, что поездки Виндзоров были частью «всемирного движения за мир» и «в какой-то момент турне герцога в Америке должен был быть опубликован соответствующий манифест. Мне сообщили, что предварительные копии этого заявления были переданы редакторам некоторых газет, и поэтому они все еще находятся в их руках. Я посылаю копию этого Ванситтарту»[136].

Затем в декабре до сведения правительства был доведен еще один пример взглядов герцога. Уильяму Тирреллу, гостившему у своего преемника на посту посла Великобритании в Париже сэра Эрика Фиппса в конце 1937 года, сообщили, что сотрудник посольства видел текст интервью, которое Виндзор дал журналисту Daily Herald:

«…в котором утверждалось, что Его Королевское Высочество сказал, что, если у Лейбористской партии будет на то желание и возможности, он готов стать президентом Английской республики. Тиррелл призвал Гринвуда исключить данный фрагмент из любого опубликованного отчета об этом интервью, настолько его потрясло и напугало услышанное. Гринвуд сдержал обещание, и насколько я понимаю, именно поэтому то интервью до сих пор не увидело свет… Я никому не сообщаю об этом, кроме лично вас»[137].

Герцог явно затевал свою игру. Это будет подтверждено последующими событиями.

Глава 6. Интерлюдия

После возвращения из свадебного путешествия Виндзоры жили в номере люкс отеля «Мерис» с видом на Тюильри, где они договорились о сниженной оплате за проживание в размере 30 долларов в день на том основании, что были хорошей рекламой отеля[138]. Учитывая, что им не позволено было вернуться в Великобританию – их беспокоили как налоги, которые они теперь выплачивали как частные лица, так и любые условия, которые могла выдвинуть королевская семья. Но при этом их будущее было обеспечено в финансовом плане, и теперь они решили пустить корни во Франции.

26 января Уоллис написала своей тете Бесси:

«Мы решили не ехать в Гавану в этом году, так как чувствуем, что нам действительно нужен дом, прежде чем мы продолжим путешествовать. Эта жизнь в окружении сундуков и отелей очень неудовлетворительна. Я осмотрела несколько квартир в разных направлениях за пределами Парижа, меблированных и без мебели. Первые безнадежны, а те, что без мебели, либо дворцы, либо слишком малы, неудобно расположены или слишком далеки от гольфа и т. д. и т. д. Поэтому, чтобы просто выбраться из этого отеля, мы сняли меблированный дом в Версале с небольшим садом и теннисным кортом, принадлежащий миссис Пол Депи. Это удобно, не очаровательно, но пристойно, и мы сняли его с 7 февраля по 7 июня – ужасная, как и все, чего касаются Виндзоры, арендная плата…»[139]