Король призраков

Фетчигрол служил гневу Креншинибона— Гефестуса— Яраскрика, существу, которым они стали. Королю призраков

Так же как и все семь тёмных духов, Фетчигрол по ночам стремился найти тех, кто докучал его хозяину. Все ближе приближаясь к нижним пределам Снежных Хлопьев, паря над большим озером, сияющим под лунным светом на западе, и по следам, ведущим всё глубже в горы к великой библиотеке, он ощущал, что был близок к цели.

Услышав голоса, тёмная сущность Фетчигрола почувствовала нервную дрожь — это злоба немёртвого призрака искала выхода и жертв для своей ненависти. Он всё ниже опускался в тень позади дерева, возвышающегося над дорогой, по которой шла пара молодых людей. Они приблизились к этому дереву, идя в тусклом лунном свете среди корней, то и дело попадающихся на этом пути.

Они прошли прямо перед Фетчигролом и не заметили его, находящегося совсем рядом. Хотя молодая женщина, видимо что-то почувствовав, подняла голову, осматриваясь с некоторым любопытством и страхом.

Как же немёртвый призрак хотел выпрыгнуть и наброситься на них! Но Фетчигрол находился слишком далеко от их мира, пребывая в Царстве теней. Как и у шести его собратьев, у него не было возможности трогать что— либо материальное.

Только души. Он мог использовать только убывающую энергию мертвых.

Он следовал за парой вниз под гору, пока она наконец не нашла место, которое посчитала подходящим для лагерной стоянки. Уверенный, в том, что они останутся там по крайней мере, до начала рассвета, злобный дух помчался в дебри, ища для себя мёртвую оболочку.

Но только в нескольких милях от лагеря молодых людей он нашел то, что ему было нужно: полуразложившуюся тушу медведя, изобилующую личинками мух и других насекомых.

Фетчигрол склонился над останками животного и начал петь, направляя силу короля призраков на призыв духа мертвого медведя.

И труп пошевелился.

***

Его поступь была медленной, но сердце — более сильным, чем уставшие руки и ноги. Дризт До'Урден пересек мост через реку Сарбрин. Он уже видел восточный вход в Мифрил Халл, как и дварфов из клана Боевого Молота, спешащих к нему на помощь, покольку ноша его была тяжела.

Кэтти-бри лежала на его руках, её голова покачивалась с каждым его шагом, а глаза, хоть и были открыты, ничего не видели.

На лице Дриззта отражалось так много страха и печали, что это действительно добавляло ужаса всей картине.

— Прикажите позвать Бруенора, открывайте двери и освободите дорогу! — велел Дриззт, проходя черным ходом. И прежде, чем он сделал десять шагов в зал Мифрилл Халла, фургон подпрыгнул около него, и группа дварфов помогла ему снять со спины Кэтти-бри.

И только после того, как сделал это, Дриззт, понял, насколько он был уставшим и опустошенным. Он прошел много миль с Кэтти-бри на руках, не смея останавливаться, поскольку она нуждалась в помощи, которой он не мог ей оказать. Он молился, чтобы жрецы Бруенора знали, что надо сделать, и дварфы, которые собрались вокруг него, неоднократно его подбадривали.

Идущий впереди дварф дал команду проходить через ущелье Гарумна, через его нижние длинные и вьющиеся туннели, ведущие к палатам Бруенора.

А Бруенор уже всё знал и ждал их. Реджис и многие другие стояли около него, поскольку он с тревогой вышагивал туда-сюда по залу, заламывая свои сильные руки или теребя большую бороду, некогда пламенная краснота которой сейчас была немного тронута сединой.

— Эльф? — спросил Бруенор. — Что ты сделал?

Дриззт почти отчаялся, услышав, каким тоном обратился к нему его дорогой друг, поскольку не мог дать ни нормального объяснения произошедшего, ни какой— либо надежды на будущее. Но старался проявлять как можно больше выдержки. Эльф встретил пристальный взгляд Бруенора и слегка поклонился. Изо всех сил пытаясь держаться с оптимизмом, он повернулся к фургону и, открыв его, заключил в объятья свою любимую Кэтти-бри.

Бруенор был уже рядом с ним, когда Дриззт поднял её. Глаза двафра расширились, и его руки дрожали, когда он попытался добраться до Кэтти и притронуться к своей дорогой дочери.

— Эльф? — спросил он, шепотом, и спросил так, что это короткое слово показалось многосложным.

Дриззт смотрел на него, замерев, будучи неспособным пошевелиться перед ним или хотя бы обнадеживающе улыбнуться.

У него не было никаких ответов.

Так или иначе, Кэтти-бри была сражена волшебством, и насколько он мог сказать, она была потеряна для них, как и они были потеряны для нее.

— Эльф? — снова спросил Бруенор, касаясь пальцами мягкого лица дочери.

***

Она отлично держалась, уставившись на выступающую ветвь сухого мёртвого дерева, а её руки находились прямо перед нею, уже готовые нанести точный удар. Ханалейса была истинной дочерью своей матери, с большим потенциалом и прекрасным чувством равновесия, нашедшая свой центр мира и силы.

Она смогла добраться до конца ветви и схватить его, а затем использовала как рычаг, налегая всем своим весом, чтобы сломать его и освободиться. Но зачем же она это делала?

Дерево стало её противником, её врагом, бросало ей вызов.