Король-Провидец

– Ты собираешься спуститься вниз, Эрнад?

– Разумеется, нет, – ответил он. – Я занят, и, кроме того, меня не интересует, что болтает твой очередной шарлатан. Видите ли, капитан, – обратился он ко мне, – дело в том, что хотя у моей Маран достаточно здравый рассудок для женщины ее лет, она явно не имеет представления, какими тупицами кажутся все эти клоуны настоящему деловому человеку.

Маран покраснела, но промолчала.

– Прошу меня извинить, – сказал граф. – Я должен составить несколько деловых писем.

– Мне постучать, когда я поднимусь в спальню? – спросила Маран.

– Не беспокойся. Скорее всего, я буду бодрствовать бо льшую часть ночи, – он рассеянно поцеловал ее в лоб. – Приятно было познакомиться с вами, капитан.

Он вернулся в свой кабинет и закрыл дверь.

Маран внимательно смотрела на меня, словно ожидая услышать какое-то мнение. Я лишь пожал плечами.

– Итак, со вторым этажом покончено, – бодрым тоном произнес я, указывая на лестницу. – А наверху...

– Третий этаж. Там находятся моя спальня и спальня Эрнада. Ничего интересного.

– Как человек, которому часто приходится убеждать себя в том, что голый камень может послужить подушкой, я не могу согласиться с этим утверждением. Лишь две спальни на целый этаж? Может быть, там есть еще небольшое поле для игры в ролл или плавательный бассейн?

Маран хихикнула.

– Нет. Там ванные, уборные, помещения для горничных, – ее улыбка исчезла, и она добавила, словно обращаясь к самой себе: – Впрочем, кроме сна мы там ничем не занимаемся.

Она отвернулась.

– Выше расположены комнаты слуг, затем солярий, оранжереи и тому подобное. В общем, все излишества, необходимые для времяпрепровождения богатых и глупых людей, – ее лицо просветлело. Она отступила на шаг и сделала реверанс. – Итак, сэр, осмотр закончен. Резиденция графа и графини Аграмонте-и-Лаведан. Каково ваше мнение?

Я отпустил несколько комплиментов, и мы начали спускаться на первый этаж. Очень странно, думал я. Люди состоят в браке всего лишь два года, и каждый спит в отдельной спальне. Но, может быть, именно так принято у богачей? Насмешку графа Лаведана над увлечениями его жены едва ли можно было назвать учтивой.

Когда мы спустились на первый этаж, меня посетила внезапная мысль: если бы я был женат на этой Маран, то, конечно, нашел бы лучший способ проводить ночи, чем заниматься деловой перепиской. Мысль была недостойной, и я постарался выбросить ее из головы, добавив имя графа Лаведана к списку высокородных ослов, с которыми мне приходилось встречаться.

По-видимому, никто не заметил нашего ухода из круглой комнаты. Аудитория разделилась на несколько яростно споривших групп, отстаивавших различные мнения. Маран снова наполнила мой бокал пуншем.

– Хотя я очень рада познакомиться с вами, капитан, но, честно говоря, я надеялась увидеть здесь вашего друга, Провидца Тенедоса, – она жестом обвела людей, окружавших нас. – Эрнад может выражаться слишком... жестко, но в его словах есть доля истины. Иногда люди, которых я сюда приглашаю, очень сильны в разных теориях, но не имеют никакого практического опыта.

Ее лицо стало серьезным.

– Вряд ли мне стоит говорить об этом. Все, что я сама совершила, – это родилась и выросла в богатой семье.

Странная женщина, подумал я. Необычайно переменчивая в своих настроениях. Зато с ней определенно не было скучно.

Я снова обнаружил, что смотрю ей в глаза и тону в их зеленых глубинах, и с усилием заставил себя отвести взгляд.

– Вероятно, вы сумеете убедить своего друга прийти на один из моих званых вечеров, – сказала она. – И конечно же, я хочу, чтобы вы тоже пришли.

– У меня есть лучшее предложение, – возразил я, лихорадочно размышляя. Это было неправильно, но мне очень хотелось снова встретиться с ней. – Не знаю, уместно ли делать такое предложение замужней женщине, но послезавтра вечером Провидец будет держать речь в Моратианском Холле. Я буду рад сопровождать вас туда и обеспечу ваше безопасное возвращение домой.

– «Сопровождать», мой добрый Дамастес, если вы не возражаете против такого обращения? Это слово неуместно, если только вы не употребляете его в армейском смысле.

– А в каком другом смысле я мог его употребить?

Она улыбнулась.

– Поскольку вы делаете предложение со столь чистыми намерениями, мне остается лишь согласиться. Следует ли мне послать за вами свою карету?

Я поклонился в знак согласия, а затем один из слуг подошел к ней с какой-то просьбой. Повернувшись, я начал пробираться к выходу через толпу, не обращая внимания на вопросы, сыпавшиеся с разных сторон.

Короче говоря, я впал в такое же идиотски-мечтательное состояние, как и любой деревенский парень, узнавший о том, что девушка приняла его приглашение на праздник Летнего Урожая.

Следующие два дня прошли в туманной дымке. Я почти забыл о своих обязанностях, и даже тупость моих «Оловянных Кентавров», как я называл их про себя, не могла пробудить во мне раздражения.