Король-Провидец

Услышь меня,

Мы едины,

Мы сотканы из одной нити,

Мы служим одному хозяину,

Есть только один хозяин.

Слушай, внимай,

Вертись, вертись,

Вяжи, вяжи,

Держи, держи,

Ты должен подчиниться,

Ты должен подчиниться,

Вяжи, вяжи,

Держи, держи.

Желтый шнур в руках Паликао задергался, словно ожившая змея, и обвился вокруг ее запястья. Он мелькал, поворачивался, завязывался в узлы. Паликао пыталась сопротивляться, но безуспешно; вскоре она упала. В это же время шнур Джайса деловито связывал его по рукам и ногам.

Снаружи снова донеслись крики, но теперь кричали женщины и дети, чье смертоносное ремесло обратилось сейчас против них благодаря магии Тенедоса.

Паликао попыталась встать, но силы оставили ее. Я быстро пересек хижину и выхватил свой клинок из ножен. Вернувшись к ней, я приставил лезвие меча к ее горлу.

– Мне еще не приходилось убивать женщин, – хрипло произнес я. – Но все когда-нибудь случается впервые.

Она посмотрела на меня поверх клинка, увидела в моих глазах непреклонную решимость и перестала сопротивляться. У меня мелькнула странная мысль: интересно, когда она собиралась покончить со мной – до или после совокупления?

– Карьян! – позвал я, и мой спутник очутился рядом, с обнаженной саблей в руке. Я обвел взглядом наше жилище. Все Товиети были надежно связаны своими удавками. Я выбежал в ночь и проверил остальные хижины.

Благодарение Паноану – никто из моих людей не пострадал. Все они мирно спали и проснулись только когда мы разбудили их. Очевидно, наша с Тенедосом гибель должна была послужить началом всеобщего уничтожения. Я сообщил им о случившемся, открыв истинный облик «беженцев», а затем приказал оставаться на своих местах в полной боевой готовности.

Охранники снаружи ничего не видели и не слышали до тех пор, пока не начались крики. Я сменил их и вернулся к Тенедосу.

Карьян выстроил Товиети в ряд вдоль стены. Их ноги теперь были связаны обычными веревками, глаза сверкали от бессильного гнева.

– Что будем делать? – спросил я у Тенедоса.

– Убить мерзавцев, – прошипел Йонг, все еще вздрагивавший от ужаса. – Медленно выпустить наружу их проклятые кишки!

Я ждал. Тенедос усиленно размышлял.

– Нет, – наконец решил он.

Паликао презрительно усмехнулась.

– Необходимо понять меня правильно, – холодно произнес Провидец. – Я не возражаю против вашей смерти. Знай это, женщина!

Он вперился в нее взглядом, и она неохотно кивнула. Тенедос отвел меня в сторону.

– Я думаю... – начал он, – нет, я уверен, что мое волшебство сможет держать их связанными минимум двое суток. Кроме того, я убежден, что среди них нет чародеев. Какое бы колдовство они ни использовали для того, чтобы одурачить нас, – оно заключено в этих шнурах. Я не почувствовал их заклинаний, поскольку все мои магические силы были устремлены к той пещере и направлены на защиту от невидимых шпионов Иршада.

Мы не убьем их, потому что хотим видеть наших людей готовыми к битве, а не переживающими из-за убийства женщин и детей, путь даже у этих «беженцев» руки по локоть в крови.

Я согласился с ним. Честно говоря, я не был уверен, что смог бы отдать приказ о казни этих людей.

Тенедос обратился к Джайсу:

– Я предложил оставить тебя в живых, потому что бог, которому я служу, сильнее вашего, как и моя магия. Но я чужестранец. Какому богу ты служишь?

– У нас нет богов, – ответил Джайс. – Все боги – от исчезнувшего Умара до самого ничтожного духа-хранителя очага – являются частью Колеса. Того самого Колеса, которое мы собираемся уничтожить, чтобы установить новый порядок.

– Истребив всех остальных?

– Всех, кто не присоединится к нам, – спокойно согласился Джайс. – Мы будем убивать их в момент возвращения от Колеса, убивать в младенчестве на руках матерей, убивать во чреве, пока Колесо не рухнет под тяжестью всех душ, которые оно несет. Один только мой отряд убил больше тысячи человек. Иногда мы выдавали себя за нищих беженцев, а иногда занимали брошенную деревню и представлялись путешественникам ее обитателями.

– Все люди, и даже боги, кому-то служат, – заметил Тенедос. – Кому вы подчиняетесь?

– Нашим вождям, – неохотно отозвался Джайс.

– Тхаку, – прошептала Паликао.

– Молчи, женщина! – отрезал старик.

– Кто такой Тхак?

Паликао плотно сжала губы и промолчала.

– Значит, Тхак? – продолжал Тенедос. – Кто он, человек или демон?

Ответа снова не последовало, и я понял, что мы больше ничего не добьемся.

– Но на один вопрос вы можете ответить, – сказал Тенедос. – Насколько я понимаю, вам дозволено забирать имущество ваших жертв. И если вы убьете достаточно много людей, то все Товиети будут жить во дворцах богачей, купаться в роскоши и так далее. Я прав?

Джайс кивнул.

– Да, это так.

– По каким же законам вы будете жить в этом золотом веке?

– Нам не понадобятся законы, – твердо сказал Джайс. – Люди будут вести себя по справедливости.

Тенедос приподнял брови, наклонился и взял одну из желтых шелковых удавок.

– Понятно.

Через час мы снялись с лагеря и уехали в ночь.

– Как думаете, они сумеют освободиться от веревок, прежде чем сдохнут от голода? – тихо спросил Биканер.