Король-Провидец

– Пойми меня правильно, Дамастес. Это «мы» перестанет существовать, как только мы попадем в город.

Внезапно я полностью проснулся, чувствуя, что мир рушится вокруг меня... хотя если откровенно, я уже не раз задавал себе вопрос, чем закончится наш роман. Практически не имея денег, я не мог содержать ее в настоящей квартире во время пребывания в Никее. Когда я вернусь в 17-й Уланский, там не найдется места для нее, и я сомневался, что ей захочется покинуть столицу ради маленького гарнизонного городка. Даже если бы я хотел жениться, – а в то время у меня не было ни малейшего желания связывать себя брачными узами, – легатам это запрещалось за некоторыми, очень редкими исключениями. И я едва ли мог ожидать, что она согласится обрести последнее пристанище в «Гнилом Ряду» как уставшая от вечной нищеты офицерская любовница.

– Могу я спросить, почему?

– У меня нет других мужчин, – ответила она. – Не было с тех пор, как я поступила на работу к Тенедосу. И дело не в том, что ты мне... не нравишься. Может быть, я даже люблю тебя, хотя не вполне представляю, что означает это слово.

– Тогда в чем проблема?

– В Провидце Тенедосе, – сказала она. – Позволь мне рассказать тебе кое-что о себе. Я не очень склонна к приключениям.

– Ну разумеется, – протянул я. – Поэтому ты устроилась на тихую, спокойную работу кондитером к волшебнику, которого послали в Спорные Земли.

– То был тяжелый период моей жизни. Кое-кто... один человек, который очень много значил для меня, оказался совсем не тем, за кого я его принимала. Я почти три года готовила в проклятой таверне, работая на кабана, который никогда не учил меня своим секретам и помыкал мною, словно рабыней. Я услышала о вакансии у Тенедоса и обратилась к нему. Тогда это казалось мне очень романтичным – отправиться в далекую страну, жить в особняке и готовить изысканные лакомства для вельмож и дипломатов. А вместо этого... – она сокрушенно рассмеялась. – Нет, этого приключения мне хватит до конца моих дней.

Разреши мне поведать тебе мою мечту, Дамастес. Я хочу когда-нибудь открыть собственный ресторан. Не слишком большой и не в центре города. Где-нибудь в пригородах, неподалеку от богатых поместий. У меня будут посетители, которые станут платить хорошие деньги за лучшее качество, но их вкусы будут недостаточно утонченными, чтобы придраться, например, к хрустящей корочке на свежих меренгах.

Теперь о мужчине. Мне нужен уравновешенный человек, преданный, достаточно горячий в постели. Славный парень, который не бросит меня через год и не будет возражать, если я слегка растолстею.

Дети – может быть, трое или четверо.

Чудесная, спокойная жизнь, где величайшей драмой будут не вовремя поданные устрицы или испорченная дыня, или капризы маленького Фредерика.

Ты хочешь такой жизни, Дамастес?

Я промолчал.

– Разумеется, нет, – продолжала она. – Я могу чувствовать величие. Лейш Тенедос будет великим человеком, гораздо более великим, чем теперь. Осуществит ли он все свои мечты, мне неведомо. Я даже не знаю, есть ли предел тому, чего он хочет достигнуть.

А ты... Я вижу тебя высоким, величественным, с сединой на висках. Генерал кавалерии, уважаемый в стране человек. Возможно, граф с огромными поместьями и красавицей-женой, ожидающей его в одном из семейных особняков.

В один прекрасный день ты отправишься на прогулку со своей челядью и остановишься перекусить в скромной гостинице. Интересно, сумеем ли мы узнать друг друга?

– Ты говоришь очень грустные вещи, – тихо сказал я.

– Почему? Мы такие, какими Умар создал нас. Мы стремимся осуществить то, что вложил в нас Ирису, и мы сражаемся как можем против Сайонджи, когда она уничтожает нас. Но потом, в конце, мы приветствуем ее смертоносные объятия, возвращаемся к Колесу, и она дарует нам возрождение. Как можно печалиться об этом?

Мне понадобилось время, чтобы подобрать нужные слова.

– Это грустно, потому что мне хотелось бы думать о нас как о чем-то большем, чем о маленьких, беспомощных существах, попавших в жернова судьбы.

– Но мы вовсе не беспомощны, – возразила она. – И поэтому ты станешь генералом, а я – хозяйкой ресторана.

Но достаточно об этом. У нас есть еще неделя, прежде чем мы доплывем до Никеи, – она зевнула. – Окажи мне услугу. Возьми немного масла с той полочки и вотри мне в спину. У меня ужасно сухая кожа.

Я налил в подставленную лодочкой ладонь немного масла, пахнувшего цветками апельсина, и медленно, нежно начал втирать его, начиная от лопаток и постепенно опускаясь ниже и ниже.

– У тебя очень вольное представление о том, где находится моя спина, – сказала Жакоба через некоторое время. Ее дыхание внезапно прервалось. – Это уж точно не спина!

– Ты хочешь, чтобы я остановился?

– Нет. О, нет. Вставь в меня еще один палец. Нет. Там, сзади. Да. Глубже. О, боги! О, Джаен!

Она застонала. Я смазал маслом свой член, встал на колени, вынул подушку из-под головы Жакобы, скатал в цилиндр и подсунул под ее таз. Она раздвинула бедра. Я провел головкой члена сверху вниз один... два... три раза, затем вставил член между ягодицами и прикоснулся к упругой розочке.