Король психов

Убийство Робика, к которому Евграф не имел никакого отношения, принесло ему славу в темном мире столицы. На самом деле Роберта убили по заказу конкурирующей группировки. Та претендовала на господство над территорией, которую цыган считал своей. Тюрморезов никогда не пересекался с этими людьми. Даже не слышал о них.

Люди, подославшие убийц, действовали коварно и хладнокровно. Никакой войны Роберту и его банде заранее не объявлялось. Оставшись без главаря, его преступная команда распалась на несколько маленьких группок. Часть из них вскоре влилась в банду победителя. Часть была вынуждена уступить подконтрольную территорию напористым конкурентам. Дядя Роберта был убит. Мстить Тюрморезову оказалось некому.

Так было в жизни.

Но разбежавшиеся психи и мелкие уголовные шестерки передавали из уст в уста совсем другую версию событий: Церковный Псих – коварный предатель. Он уничтожил и своего патрона и банду. Действовал при этом очень изощренно, наводя на Робика одновременно органы и конкурентов.

В темном мире свои законы. Здесь награждают почестями не за верность товарищам, хороший труд и добрые дела. А за коварство, силу, способность нанести неожиданный убийственный удар… Евграф приобрел славу «мутной», опасной личности. Его имя произносили со страхом. Сумасшедшие, знакомые ему по «дурке», окончательно признали его выдающейся личностью. Даже те, кто прежде относился к нему со скепсисом.

Цель, которую Евграф подспудно всегда перед собой ставил, была достигнута: молва нарекла его Королем Психов.

* * *

Псих набрал код и распахнул на себя металлическую дверь подъезда. Оттуда на него дохнуло сыростью и запахом плесени. Он не без удовольствия шагнул внутрь. Настроение стремительно улучшалось.

Каждый раз, когда приближался к этому серо-зеленому зданию, а особенно, когда оказывался в его чреве, лже-Скворцов начинал чувствовать себя особенно уверенно. Его охватывало ненормальное воодушевление, которое было направлено на мрачные, чудовищно преступные злодеяния.

Псих не задумывался над причинами странной связи настроения с каменным кубом в старой части столицы. Ему достаточно, что она есть и доставляет ему «позитивные» эмоции.

Между тем, для человека, желающего найти причинно-следственные связи, объяснить гармонию психопата и архитектурного объекта проще, чем прищелкнуть пальцами.

Здание, так вдохновлявшее лже-Скворцова, построено в конце двадцатых годов прошлого столетия. Его создатель причисляется архитектурными критиками к «советским конструктивистам». Это те психи и дьяволы, чье время наступило после революции: строили дома специально под «общественный» образ жизни неотесанных коммунаров-пролетариев.

Для более полного счастья надо иметь одну огромную общую кухню на этаж, тесные комнатки. Чтобы коммунарам не хотелось проводить в них время, и они подольше пребывали «в коллективе».

Адское здание для адского образа жизни, растаптывавшего человеческую личность, возбуждало Психа больше, чем палача вид эшафота с водруженной на него гильотиной.

В Москве из таких зданий состояли целые кварталы. Во многих районах они доминировали. Забегая вперед, скажем: Псих испытывал особенное притяжение к подобным местам… В них он предпочитал действовать.

Сегодняшний адрес был ему знаком. Сюда, в коммунальную квартиру к лопоухому Мише, Псих некоторое время назад приходил за фальшивыми документами. Лопоухий выполнял роль связного между лже-Скворцовым и «Группой личностей».

* * *

– Это все, что тебе велено передать… – проговорил Миша, выложив на стол, накрытый несвежей светло-зеленой скатертью, пачку тысячных купюр. Они были перехвачены посередине зеленой резинкой.

Псих уставился на деньги. Банкноты – явно не новые, мятые, прилегали друг к другу не идеально плотно. «Сколько здесь может быть?.. Точно меньше, чем рассчитывал. Но что делать?!.. Просить больше – бесполезно!» – думал лже-Скворцов.

– Здесь сто тысяч рублей, – проговорил Миша, вновь беря пачку в руки.

Это было больше, чем поначалу предположил Псих. Для выполнения тех задач, которые ставила перед ним «Группа личностей» хватит за глаза. Он может снимать комнату у старухи, жить, ни в чем себе не отказывая, завтракая, обедая и ужиная со спиртным до самого часа «ч». Но Скворцов почему-то, – для этого не было никаких оснований, – надеялся, что «руководители» отсчитают ему купюр щедрой рукой так, что хватит не только на короткое время, что он будет задействован в подготовке акции, но и на будущее, которое за ней последует.

Этого не произошло.

Лопоухий покачал пачку банкнот в ладони и бросил ее обратно на стол. Псих тут же схватил ее.

– Как идут дела? – спросил Миша. Голос его звучал холодно. – Ты уже снял квартиру?

Психу показалось, что лопоухий принялся разговаривать с ним, как со своим подчиненным.