Король психов

– Сволочи! Они меня кинули! Я сдам всех! – в голос прокричал он, тут же подумал, что сдать органам он, по сути дела, никого не может, так как все контакты с «Группой личностей» ограничивались двумя типами, про которых он не знает почти ничего, кроме прозвищ и словесных портретов. «Единственное, за что можно будет зацепиться, – подумал лопоухий. – Они оба, конечно же, сумасшедшие. А значит, могли быть прикреплены к какому-нибудь медучреждению, в котором их могут опознать…» Тут же он разглядел внизу резиновую лодку и усиленно работавшего веслами Психа, который то и дело запрокидывал голову и смотрел на Мишу, – пытался расположить надувную плоскодонку так, чтобы машинист «приземлился» прямо в нее. Течение реки мешало Психу осуществить свой замысел.

Когда лопоухий завис на высоте примерно в полтора метра, Психу, наконец, удалось подгрести под него и, отпустив веревку, Миша свалился в лодку так, что лже-Скворцов, подпрыгнувший на другом ее конце вверх, был вынужден ухватиться за надутые борта. Иначе он бы вывалился в воду. Лопоухий отцепил приспособление для спуска от карабина и опрокинулся на спину. Он был без сил.

Псих начал грести с еще большей силой, чем прежде. Наступил самый рискованный момент во всей «акции»: успеют ли они добраться до места «высадки» на берегу прежде, чем туда прибудут люди из соответствующего ведомства…

* * *

Времени после того, как со станции «Коломенская» в сторону окраины уехал предыдущий состав, прошло много. А очередной поезд так и не прибыл.

Пассажиров, несмотря на то, что час пик еще не наступил, скопилось предостаточно. Одни с нетерпением поглядывали на таймер, висевший над «входным» жерлом тоннеля. Он отмечал минуты и секунды интервала между поездами. Другие смотрели в противоположную сторону – в темные ворота «трубы», откуда должен появиться очередной состав. Но его все не было и не было…

Вдруг над станцией пронесся звук, похожий на возглас глубочайшего изумления, смешанного со страхом, вырвавшийся будто из чьей-то богатырской груди. Возглас этот, прокатившись по вестибюлю станции, не смолк, а вдруг, словно повторенный эхом, зазвучал вновь и начал становиться громче и громче.

Те, кто не понимал, чем он вызван, уже через мгновение увидели, что стоявшие ближе к краю платформы люди смотрят в жерло тоннеля. Через пару мгновений эти, до сих пор ничего не понимавшие, пассажиры метро смотрели туда же.

Картина была настолько невероятной, что завораживала. Люди не кинулись прочь от края, не побежали с платформы к выходам, хотя уже в этот момент было очевидно, что им грозит серьезная опасность… В тоннеле катился невероятный огненный цветок. Пламя, бушевавшее в кабине, вырывалось через открытую дверь, плясало за стеклами…

Огненный поезд выкатился на станцию. Под ее сводами пронесся еще один потрясенный вопль, перемежаемый криками ужаса. Толпа отхлынула от края. И следом все в ужасе метнулись прочь, стараясь отбежать от края платформы как можно дальше. Многие и вовсе ринулись к выходам со станции.

Ужасным и странным выглядело и то, что происходило в других вагонах: если в головном вагоне было заметно какое-то непонятное, явно осмысленное и кем-то направляемое движение в передней его части и ужас и паника в задней, то начиная со второго вагона пассажиры за закрытыми дверями не понимали, что происходит. Видели панику, которая охватила при появлении поезда весь вестибюль «Коломенской». Не в силах понять, чем она вызвана, тоже начали паниковать.

Поезд с горевшей кабиной проехал станцию и, не снижая скорости, втянулся в жерло тоннеля…

* * *

Никто не знал, что Миша, когда-то занимавшийся в кружке радиолюбителей и неплохо знакомый с азами современной электроники, постарался внести как можно больше неисправностей в те системы поезда, которые отвечали за его безопасность. Правда, за то короткое время, что было ему отпущено, – движение на нескольких перегонах, – он не мог сделать многого. Но кое-что ему все-таки удалось. Он испортил систему пожарной сигнализации…

Правда, до какой степени он ее нарушил, лопоухий в точности не мог понять и сам. Перерезал несколько проводов, казавшихся ему критически важными…

Состав метро включен в большую и довольно надежную систему безопасности движения. Существуют различные блокировки, но все-таки…

* * *

К тому моменту, когда Псих и Миша подгребли к месту «высадки», нервы у обоих были напряжены до предела. После неудачи с сумкой, лопоухий находился в подавленном состоянии. Почти наверняка знал – на берегу их арестуют. Уверенность в этом основывалась на факте: до сих пор ему «не везло».

Пока Псих, обливаясь потом, налегал на весла, верзила не проронил ни слова. Не рассказал своему знакомому ни о человеке, неожиданно вошедшем в кабину на «Автозаводской», ни о драке… Все эти обстоятельства казались ему теперь неважными. Он ждал ареста.

Между тем «сумасшедшая» работа лже-Скворцова приносила свои плоды – лодка довольно быстро двигалась вперед. Им помогало то, что они плыли по течению.