Король роз

– Вы со мной заигрываете? – прямо спросила Айви.

На лице Джордана появилось удивленное выражение, которое быстро уступило место веселью.

– И да, и нет, – с усмешкой произнес он. – Я сказал чистую правду про ваши фантастические волосы, но я…

– Я – это не только мои волосы, – оборвала его Айви. – А так как они у меня всю жизнь, я не придаю их цвету никакого значения.

Джордан засмеялся, и его приятный глубокий смех тут же нашел живой отклик в теле Айви. Ее бедра напряглись, грудь стала чувствительной. Айви остро ощутила потребность узнать этого мужчину поближе, и не важно, если их знакомство продлится недолго.

– Может, мне стоит начать распространяться о том, какие у вас волосы или как вы привлекательны? – с легким, но ощутимым презрением в голосе поинтересовалась Айви. – Это то, что делает вас человеком?

Губы Джордана снова искривились в чувственной усмешке.

– Ясно, намек понят. Могу начать заново?

– Что – заново?

– Знакомство с вами.

Айви не ожидала, чтобы поверхностный человек, а у нее сложилось именно такое мнение о Джордане, на самом деле окажется не таким, каким она его представляла. Айви даже почувствовала легкое разочарование.

– Не дайте себя обмануть тем, что на мне сейчас надето. Я так приоделась только ради матери. И еще ради Генри – он такой сноб и не жалует простолюдинов в своей галерее. Так что вряд ли я ваш тип.

Одна темная бровь Джордана, изогнувшись, поползла вверх.

– Не желаете сами узнать, какой тип я предпочитаю?

Айви призвала себя к осторожности – в интересах ее же бизнеса держать язык за зубами о том, что ей уже было известно. Склонив голову набок, словно обдумывая свои слова, она ответила:

– Если судить по тому разу, что мы с вами встречались, ваша специализация – добыча прекрасных трофеев женского пола.

Джордан в задумчивости нахмурил лоб:

– Я бы сказал, что они сами хотят быть моими трофеями. Конечно, богатство – это козырная карта, но сразу никогда не узнаешь, нравишься им ты, или мой козырь. Приходится просеивать все…

– Могу я напомнить вам, что в моем случае все было иначе – я на вас не бросалась!

Джордан улыбнулся:

– И это приятное разнообразие, Айви. Пожалуйста, разрешите мне лучше вас узнать.

Было просто невозможно противостоять этой улыбке. Айви вздохнула и уступила желанию побыть с ним, пусть это даже продлится недолго.

– Сразу скажу – я вырасту в глазах матери, если притащу вас на буксире, – призналась она и сама взяла его за руку. – Ладно, вы ее нигде не видите?

Джордан оглядел галерею с высоты своего роста. В туфлях на платформе и на шпильках Айви казалась себе великаншей, но даже так она доставала ему только до носа.

– Направо, – указал Джордан. – Она говорит с какой-то парой, их вроде бы заинтересовала одна из ее картин.

– Тогда не будем им мешать. Постоим где-нибудь поблизости, чтобы, когда разговор будет закончен, она могла бы меня увидеть.

– Думаю, она заметит вас в любом случае, – сдержанно произнес Джордан.

– Надеюсь, я не слишком перестаралась в выборе туалета, – слегка обеспокоенно сказала она. – Я и приоделась так только с одной целью – приятно удивить маму, какой городской и современной я могу быть.

– Она не жалует вашу провинциальную версию?

Айви взглянула на него с округлившимися глазами:

– Когда кто-то превращает гламур в искусство, все остальное, что ему не отвечает, задевает его утонченные чувства. Поэтому она просто не замечает, что мне все равно.

– Сегодня с этим проблем возникнуть не должно. Вы выглядите так, словно сошли со страниц модного журнала.

– Так и есть.

– Прошу прощения?

Айви не удержалась от смеха:

– Увидела эту одежду в журнале и купила ее.

– Вы носите ее так, как надо, – улыбнулся Джордан.

Настроение у Айви вдруг поднялось до заоблачных высот. Даже знание о послужном списке любовниц этого плейбоя не могло его испортить. «Ничего со мной не случится, – решила девушка, – если я побуду немного в его обществе».

На матери было длинное, спадающее складками платье, переходящее от бледно-розового к темно-розовому цвету. Розовый цвет был Саше к лицу. Общим с дочерью у нее были лишь вьющиеся волосы – увидев их вместе, никому и в голову не приходило, что между ними существуют родственные узы. У Саши Торнтон были серые глаза и темно-каштановые, почти черные волосы, они каскадом спадали ей на плечи, словно отвергая ее возраст, – Саша Торнтон приближалась к пятидесяти годам. Впрочем, выглядела она все равно моложе благодаря искусному макияжу, оживлявшему и молодившему ее лицо.

Она вовсю жестикулировала, пытаясь продать картину паре, отчего браслеты и кольца на ее руках сверкали. Но вот эти руки замерли в воздухе, когда она увидела Айви под руку с Джорданом Пауэллом. Ее живое лицо словно превратилось в маску с застывшим на нем выражением ошеломления.

Айви даже пожалела, что рядом нет Хизер, чтобы та могла полюбоваться произведенному, благодаря ее настойчивости, эффекту: сначала Генри, потом Джордан Пауэлл, а вот теперь и ее мать.

Впрочем, Саша Торнтон довольно быстро пришла в себя и с заискивающей улыбкой обратилась к возможным покупателям: