Король Руси (СИ)

Этим шагом наш герой старался первым «набросить на вентилятор» с лопаты. Потому что прекрасно понимал — тот, кто оправдывается — тот всегда находится в слабой, уязвимой позиции. А значит нужно наступать. И вот такие брошюры, без всякого сомнения, будут довольно популярны хотя бы потому, что рассказывают о чем-то неведомом, далеком и незнакомом.

Ведь борьба между восточной точкой кристаллизации Руси и западной перешла в новую стадию. И теперь, пользуясь передышкой, король старался как можно лучше подготовиться к предстоящей кампании. А в то, что Казимир отступит Иоанн не верил. И был убежден — следующий заход у него будет намного серьезнее. А значит, что? Правильно. Он постарался в темпе проводить давно назревшие реформы, чтобы не остаться без тылов во время войны. Возможно, что и затяжной. Ведь дипломатия дипломатией, а кушать всем все одно хочется, какими бы замечательными не были успехи в международных отношениях.

Образованных людей, умеющих хотя бы читать-писать-считать, у нашего героя было категорически мало. Поэтому замахиваться реформами сразу на всю свою державу он не мог и помыслить. Так что еще по осени завершил писать указы, благодаря которым сформировал десять провинций[2]. Включив в них, разумеется, только земли королевского домена, не трогая частные владения аристократов. Те же вотчины боярские и прочее. Это было сделано для того, чтобы не плодить их недовольство. А вся реформа проходила как можно более гладко.

Кроме того, всех этих аристократов он решил «причесать», то есть, разложить на своего рода средневековую табель о рангах по титулам и гербам. В лучших традициях западноевропейской геральдики и ранжира. Может это было и неправильно, но порядок среди всех этих деятелей требовалось навести. Да заодно перетрясти их. Им ведь нужно было в течение пяти лет подтвердить свое состояние посредством грамоты какой. А были они не у всех. То есть, через «неофициальное» и «задним числом» оформления их положения, можно было недурно состричь с них ресурсов, ослабляя.

Но мы отвлеклись. Учредил наш герой провинции, а потом назначил в них губернаторов, чтобы управляли ими от имени короля. Но власть теперь имели они не полную, как поначалу замыслил Иоанн, а только гражданскую, полицейскую да фискальную. В поддержку им выделял он воеводу из числа опытных дружинников, что должен был управлять вооруженными силами провинциями и ведать всеми военными делами, а также судью.

Написал указы, значится Иоанн. Выбрал эти многострадальные троицы. И отправил их подальше, то есть, к местам отбывания службы. И так было всюду, кроме Московской провинции, за которую взялся самолично.

Для начала он собрал самых уважаемых жителей Москвы и предложил им выбрать приматора — градоначальника главного города провинции. Потом аналогично поступил с малыми городами провинции, обозвав тех выборных лиц просто головами. И завершил это процедуру утверждением в селах старост.

С последними оказалось все посложнее.

На Руси к тому времени уже утвердилась система из сел, с окружающими их маленькими деревнями буквально в три-четыре, максимум пять дворов. Почти что хуторов. Вот староста и ставился не только над самим селом, но и над этими деревушками и прочими мелкими поселениями, что находились в округе. И это получившаяся территория называлась уездом. Волостью же, как и прежде, именовалась округа городская, состоящая в том числе и из уездов.

Бумажной и административной волокиты изрядно. Но Иоанн не замахивался на вот такое структурирование сразу всей державы. А только брался за Московскую провинцию, что по размерам выходила даже меньше, чем Московская область XXI века.

Так или иначе, но он сумел кое-как разобраться с этой возней к началу 1474 года. Утвердил выборных людей в должностях. И даже провел с ними несколько встреч, ознакомив с должностными инструкциями да разъяснив их самым подробным образом. Причем со старостами сельскими общался в присутствии городских голов и приматора, дабы те ясно понимали права и обязанности села.

Ключевой ролью всех этих выборных персонажей стал учет населения, обратная связь, ну и налоги. Куда уж без них? А они были к этому времени чрезвычайно запутаны и непрозрачны. Отчего собираемость их страдала, как и благополучие простых граждан, ибо система позволяла изрядно злодействовать с злоупотреблениями.