Король Руси (СИ)

[2] Тут нужно понимать, что литвины (как и литовцы) в данном контексте — это жители Литвы, а не национальность (которые еще просто не сложились). А жителями Литвы (Великого княжества Литовского) были в те годы те же самые русичи, что и к востоку от нее. Впрочем, века до XVI–XVII и тех, и других знали под самоназванием русины (впервые зафиксировано в Правде Ярослава). Современный термин «русины» изобретен в XIX веке в Австрии для обозначения, живущих на их территории потомков тех самых русин старой Руси, что некогда простиралась от Волги до Карпат.

[3] В китайской традиции со сторонами света связаны цвета. Белый — это запад, синий — это восток, черный — это север.

[4] Первый мушкет был изготовлен в районе 1499 года (может чуть раньше, но не сильно). Первое их более-менее представительное употреблению в битве — 1525 год — битва при Павии.

Глава 8

1476 год — 10 августа, окрестности Вильно

Гусары встретили передовой полк армии Казимира, неслабо так оторвавшийся от основных сил. Поэтому, если бы Иоанн решился, то смог бы его разбить. Но он не решился, потому что не знал где, сколько и кого. А главное — как далеко основные силы его неприятеля. Из-за чего гусары вели непрерывно рекогносцировку и патрулировали окрестности, но на рожон особенно не лезли.

Но вот, наконец, 6 августа 1476 года, к большому полю, выбранному Иоанном для битвы у города Вильно, начали подходить основные силы Казимира. Гусары, как и прежде мельтешили, собирая сведения. Только теперь уже намного осторожнее. А иностранные наблюдатели и представители, что находились при Иоанне, позволяли опознавать тех, кто пожаловал.

И надо сказать, эти иноземцев хватало. Разными путями к Иоанну пробралось около сорока различных делегация, преимущественно небольших, охватывающих аудиторию от Неаполя, Кастилии и Англии и заканчивая даже каким-то уважаемым человеком из Кабарды. Ведь события в низовьях Волги не укрылись от внимания северокавказских народов.

Королю это жутко не нравилось, так как жрали они как не в себя, за его счет и только то, что по вкуснее. Да дефицитное вино пили, импортное. И выглядело это категорически накладно в военном походе. Доходило до смешного. Он сам питался скромнее своих гостей, регулярно вкушаю кулеш от походных котлов. Хотя король он, а не они. Но ради престижа приходилось их содержать. Кроме того, от них иногда была польза. Вот как сейчас.

К вечеру 9 августа армия Казимира, наконец, смогла протиснуться по местным узким дорогам и встать общим лагерем. А на рассвете 10 августа началось сражение. Без переговоров. Без каких-либо нежностей и условностей. Во всяком случае король Польши не считал нужным в такой обстановке общаться с какой-то там букашкой.

Какими силами располагал Иоанн?

У него под рукой было восемь немного потрепанных пехотных полков и семь отдельных рот аркебузиров. Совокупно почти девять тысяч пехоты, из которых около шести — стрелки. Сюда же можно отнести и роту королевских мушкетеров, которая квалифицировалась как драгуны, то есть, ездящая пехота[1].

Из кавалерии у Иоанна было три роты улан и шесть — гусар. Уланы словно с иголочки — полного состава, а гусар эта кампания немного потрепала. Совокупно выходило где-то две с половиной тысяч всадников, из которых только девять сотен — копейного боя.

С артиллерией дела обстояли интереснее. Четыре кулеврины и две дюжины фальконетов. Иоанн с осени прошлого года перестал именовать 3-фунтовые легкие полевые пушки так, переименовав в фальконеты. Чтобы короче и проще говорить — он решил каждому типовому орудию давать свое название.

Для 1476 года двадцать восемь «стволов» не очень представительный артиллерийский парк. В те годы, в связи с очень медленной перезарядкой, практиковались огромные «зверинцы» всякого рода орудий. Иной раз и в сотню, и даже более стволов[2]. Но Иоанн планировал компенсировать недостаток стволов скоростью перезарядки.

У Казимира ситуация выглядела намного лучше.

Одни только швейцарцы привели огромную толпу — восемнадцать тысячи бойцов. Включая старых, закаленных ветеранов. Одной ее, по мнению многих полководцев этих лет, было достаточно, чтобы втоптать Иоанна в землю.