Король сделки

Следовало бы предложить ей сесть, но в каморке за отсутствием места не было стульев для посетителей. Впрочем, стульев и не требовалось — все клиенты Клея пребывали в тюрьме, а посиделки и пустопорожний треп здесь вообще были не приняты.

— Каков мой шанс избавиться от дела? — спросил Клей.

— Между очень слабым и нулевым. А кому ты предполагал его спихнуть?

— Подумывал о тебе.

— Извини, но у меня уже есть два убойных дела. Гленда меня от них не освободит ради тебя.

В БГЗ Полетт была ближайшей подругой Клея. Родившись в одном из самых неблагополучных районов города, она когтями процарапала себе путь в колледж, потом на вечерний юридический и, казалось, уже добралась до заветного среднего места в среднем классе, но тут встретила пожилого грека, обожавшего молодых негритянок. Он женился на ней, весьма прилично устроил ее на северо-западе Вашингтона, а сам в конце концов вернулся в Европу, где всегда предпочитал жить. Полетт подозревала, что там у него осталась жена, а то и две, но ее это не сильно огорчало. Она была хорошо обеспечена и редко скучала в одиночестве. Такое положение дел благополучно сохранялось вот уже десять лет.

— Я слышала, как прокуроры обсуждали твое дело: мол, обычное уличное убийство, но абсолютно немотивированное.

— Нельзя сказать, что это впервые в истории округа Колумбия.

— Но чтобы совсем никакого мотива…

— Мотив всегда есть — деньги, наркотики, секс, пара новеньких кроссовок…

— Парень-то совсем смирный, никогда не совершал никакого насилия.

— Первое впечатление почти всегда обманчиво, Полетт, тебе ли не знать.

— Жермен два дня назад получил такое же дело. Никаких видимых мотивов.

— Вот как? Не знал.

— Ты бы с ним поговорил. Он новичок, честолюбив, — кто знает, может, удастся спихнуть ему твое дельце?

— Прямо сейчас и поговорим.

Однако Жермена не оказалось на месте, зато дверь в кабинет Гленды почему-то была приоткрыта. Клей вошел, постучав на ходу.

— У вас найдется минутка? — спросил он, прекрасно отдавая себе отчет в том, что если у Гленды и выдавалась свободная минутка, то она отнюдь не была расположена делить ее с кем бы то ни было из сотрудников. Гленда вполне сносно руководила бюро, распределяя нагрузки, латая скудный бюджет и, что особенно важно, умело улаживая дела в муниципалитете. Но она не любила людей и предпочитала работать за закрытой дверью.

— Конечно, — неприветливо ответила она. Было очевидно, что ей неприятно вторжение, впрочем, другого приема Клей и не ожидал.

— Мне сегодня не посчастливилось: в неподходящую минуту оказался в уголовном суде, и на меня повесили очередное убойное дело, которое я бы хотел кому-нибудь передать. Я ведь только что покончил с делом Траксела, которое, как вы знаете, длилось три года. Нужно отдохнуть от убийств. Может, кто-нибудь из молодых возьмется?

— Вы просите освободить вас от дела, мистер Картер? — Ее брови поползли вверх.

— Именно. Дайте мне пару месяцев передохнуть с наркоманами и грабителями. Это все, о чем я прошу.

— И кому же, по-вашему, следует передать дело этого… как его?

— Текилы Уотсона.

— Да, Текилы Уотсона. Кто его должен взять, мистер Картер?

— Мне, собственно, все равно. Просто мне нужна передышка.

Гленда откинулась на спинку кресла, как умудренный годами председатель правления какой-нибудь фирмы, и начала покусывать кончик карандаша.

— Разве она помешала бы любому из нас, мистер Картер? Все мы хотели бы передохнуть, не правда ли?

— Так вы согласны или нет?

— У нас в штате, мистер Картер, восемьдесят юристов, но лишь половина обладают достаточной квалификацией, чтобы вести дела об убийствах. У каждого из них сейчас на руках по меньшей мере два таких дела. Передайте свое кому-нибудь, если сможете, но я этим заниматься не собираюсь.

Уже уходя, Клей заметил:

— Пора бы подумать о моем повышении, вы так не считаете?

— На будущий год, мистер Картер. На будущий год.

— А как насчет помощника?

— На будущий год.

Так дело Текилы Уотсона осталось лежать на идеально организованном столе Джаррета Клея Картера-второго, государственного защитника.

Глава 3

Хотя здание было недавней постройки и городские власти гордились им и открывали с большой помпой, тем не менее тюрьма есть тюрьма. Спроектированное под неусыпным контролем консультантов из городского архитектурного надзора и оснащенное высокотехничными охранными системами, сооружение все-таки было местом заключения. Надежное, удобное, гуманно организованное, рассчитанное на следующее столетие, оно оказалось переполненным уже в день открытия. Это слепое, без окон, строение напоминало большой красный шлакобетонный блок, опирающийся на одно ребро. Оно было битком набито преступниками, бесчисленной охраной, и в его атмосфере витала безысходность. Из соображений политкорректности называлось оно уголовно-исправительным центром — современный эвфемизм, принятый нынче у архитекторов подобных проектов. Но по сути это была все та же тюрьма.