Кройка брюк, полпиджака, «Майская роза», пуговицы в лавке, в биоскопе «И сердцем, как куклой, играя, вы сердце, как куклу, разбили». Прямо чуть не плакал.
На этом дневник обрывался.
Было время, когда рабочие и ремесленники с оружием боролись за введение 8-часового рабочего дня.
Я думаю, если бы мы, буржуи, ввели теперь для рабочих и ремесленников восьмичасовой рабочий день, они оказали бы нам вооруженное сопротивление.
Сентиментальный роман
Один Молодой Человек влюбился в одну девушку. Он встретился с нею у одних знакомых, познакомился и – влюбился.
Дело известное.
А девушка тоже в него влюбилась.
Такие совпадения иногда случаются.
Они пошли в кинематограф, потом в оперу. И влюблялись друг в друга все больше и больше по мере посещения кинематографа, оперы, цирка и театра миниатюр.
Молодому Человеку пришла в голову оригинальная мысль: объясниться с девушкой и предложить ей руку и сердце.
Этот Молодой Человек был проворный малый и знал, что первое дело при предложении руки и сердца – стать на колени. Тогда уж никакая девушка не отвертится.
Но где проделать этот гимнастический акт?
В опере? В цирке? В театре миниатюр светло и людно. Всюду такие сборы, что яблоку упасть некуда, не то что Молодому Человеку – на колени.
В кинематографе? Там, наоборот, темно, но и это плохо. Девушка может подумать, что он уронил шапку и ползает в темноте на коленях, отыскивая ее. В таких делах минутное недоразумение – и все погибло.
Мелькала у Молодого Человека мысль пригласить девушку к себе, но она была застенчива и никогда бы не пошла на эту авантюру.
И вдруг Молодого Человека осенило: «Пойду к ней!»
– Можно вас навестить, Марья Петровна? – однажды осведомился он сладким голосом.
– Мм… пожалуйста. Но у меня тесно.
Молодой Человек парировал это соображение оригинальной мыслью.
– В тесноте, да не в обиде.
– Ну что ж… приходите.
– Ей-богу, приду! Посидим, помечтаем. Вы мне поиграете.
– На чем?!
– Разве у вас нет инструмента?
– Есть. Для открывания сардинок.
– Да, – печально согласился Молодой Человек. – На этом не сыграешь. Ну все равно приду.
Молодой Человек надавил пальцем пустой кружочек, оставшийся от бывшего звонка, стукнул ногой в дверь и кашлянул – одним словом, проделал все, что делают люди в наш век пара и электричества, чтобы им открыли дверь.
– Что вам угодно? – спросил его сонным голосом неизвестный господин.
– Дома Марья Петровна?
– Которая? Их в квартире четыре штуки.
– В комнате номер три.
– В комнате номер три их две.
– Мне ту, что рыженькая. В сером пальто ходит.
– Дома. А вы чего ходите в такое время, когда люди спят?
– Помилуйте, – изумился Молодой Человек, – всего 7 часов вечера.
– Ничего не доказывает. У нас три очереди на сон. Всегда кто-нибудь да спит. Идите уж.
Столь приветливо приглашенный Молодой Человек вошел в указанную комнату – и остолбенел: глазам его представилось очень большое общество из мужчин и дам, а в углу, на чемоданчике, – мечта его юных дней.
– Что это? – робко спросил он, переступая через человека, лежащего посередине пола на шубе и укрытого шубою же. – У вас суарэ [34]? Вы, может быть, именинница? Недобрая! Неужели скрыли?
– Какое там суаре! Это жильцы.
– А где же ваша комната?
– Вот она.
– А они чего тут?
– Они тут живут.
– В вашей комнате?
– Трудно и разобрать – кто в чьей: они ли в моей, я ли – в их. Садитесь на пол.
Молодой Человек опустился на пол и ревниво спросил:
– Где же вы спите?
– На этих чемоданах.
– Но… тут же мужчины?
– Они отворачиваются.
– Марья Петровна! Я хотел с вами серьезно поговорить…
– Что слышно на фронте, Молодой Человек? – спросил господин, выглядывая из-под шубы.
– Не знаю. Я вот хотел поговорить с Марией Петровной по одному интересному вопросу.
– Послушаем! – откликнулся старик, набивавший папиросы. – Люблю интересные вопросы.
– Но это… дело интимное! – в отчаянии воскликнул Молодой Человек (не могу же я перед таким обществом бухнуть перед ней на колени!).
– Что ж, что интимное. Мы тут все свои. Только… виноват! Вы своей левой ногой залезли в мою площадь пола. Если бы вы у меня были в гостях – другое дело.
– Послушайте… Марья Петровна, – шепнул ей на ухо Молодой Человек, подбирая ноги. – Я должен вам…
– В обществе шептаться неприлично, – угрюмо сказала старая дева, поджимая губы.
Из угла какой-то остряк сказал:
– Отчего говорят: «не при лично»? Будто переть нужно поручать своему знакомому.
– Марья Петровна! – воскликнул Молодой Человек, горя, как факел, в неутолимой любовной лихорадке… – Марья Петровна! Хотя я сам происхожу из небогатой семьи…
– А ваша семья имеет отдельную комнату? – с любопытством спросил старик.
Молодой Человек вскочил на ноги… Пробежал по комнате, лавируя между всеми жильцами, перескочил через лежащего на полу и, придав себе таким образом разгон, бухнулся на колени.
– Марья Петровна, – скороговоркой сказал он. – Я вас люблю надеюсь что и вы тоже прошу вашей руки о не отказывайте молю осчастливьте а то я покончу с собой!
Старик и господин под шубой завопили:
– Несогласны, несогласны! Знаем мы эти штуки!!