Король-Солнце Людовик XIV и его прекрасные дамы

Между тем, невзирая на провалы попыток ее братьев возродить монархию в Англии, неумолимый ход истории приближал коренные изменения в судьбе принцессы. В 1658 году скончался Кромвель, его сын оказался не в состоянии удержать бразды правления страной. В следующем году династия Стюартов была восстановлена на троне, а в мае 1660 года старший брат Генриэтты-Анны короновался под именем Карла I. Из нищей замарашки она превратилась в одну из самых завидных партий Европы. Правда, о богатом приданом речь идти не могла: король Англии в вопросе выделения денежных средств целиком зависел от парламента. Здесь уже пришла очередь раскошеливаться Людовику, который назначил родственнику щедрое вспомоществование. Естественно, французский король уже научился не предпринимать никаких поступков без далеко идущих замыслов. Он надеялся на то, что сумеет со временем вернуть Англию в лоно католической церкви, а также нейтрализовать Нидерланды, соперника в морской торговле (там правил протестантский родственник Карла II). К тому же он купил порт Дюнкерк, весьма мудрое приобретение, ибо потом именно из этого порта французские пираты вовсю нападали на английские торговые суда, беззастенчиво грабя их.

Изменилась и сама принцесса. В семнадцать лет невзрачный заморыш расцвел. Ее нельзя было назвать красавицей, ибо Генриэтта никоим образом не соответствовала идеалу той эпохи: глаза у нее были карие, волосы – темные (как ни пытались художники придать им золотистый оттенок), она так и осталась худощавой, несколько сутуловатой, одно плечо выше другого, вид имела болезненный, временами ею овладевал приступ неудержимого кашля. Но высокий рост, белая кожа, алый ротик и жемчужные зубки, кокетливый огонек, горевший в глазах, а также несравненная манера держаться делали ее просто неотразимой. Она умела сочетать величие особы из монаршего семейства с неподдельными добротой и искренностью. К тому же искусство быть изящно одетой и причесанной, ум, познания в культуре всегда ставили ее в центр общества не только по положению, но и по праву.

После обряда венчания, состоявшегося 31 марта 1661 года, новобрачным были присвоены титулы «месье» и «Мадам», как оно и долженствовало ближайшим родственникам французского короля. Тут же следует упомянуть, что, хотя герцог Филипп Орлеанский в женихах оказывал невесте всяческое почтение, после венчания, по его собственному выражению, «любил жену не более чем пятнадцать дней». Под ревнивый шепоток своих фаворитов он быстро сменил уважение на враждебность и редко общался с супругой, отплачивая ей своеобразным образом: герцог регулярно, по собственному выражению, «отоваривал» ее, так что практически всю свою недолгую супружескую жизнь Генриэтта-Анна была беременна.

Филиппу после женитьбы были выделены для проживания дворец Тюильри и замок Сен-Клу. Мать Генриэтты, вдовствующая английская королева, переселилась в отведенный ей небольшой замок Коломб. Тюильри немедленно сделался центром придворной жизни. Хотя штат у молодой герцогини был небольшой, к ней стекались все, кто считал себя принадлежащим к высшему обществу Парижа, частенько туда наведывался и молодой король. По всеобщему мнению, Мадам в дополнение ко всем ее качествам обладала чем-то таким, что поднимало ее на уровень королевы и чего бедная Мария-Терезия была совершенно лишена. К тому же выяснилось, что супруга короля беременна и излишнее напряжение от выполнения представительских обязанностей может повредить здоровью будущего наследника короны. Поэтому Людовик уговорился с месье и Мадам, что они втроем возьмут в свои руки организацию развлечений в замке Фонтенбло, куда на лето отправился двор.

Вереница выездов на природу и на охоту, катаний на лодках по каналу, купаний в реке, концертов, театральных представлений и балетов, ужинов и балов, без масок и в оных, отличалась высоким вкусом, непринужденностью и безудержным весельем. Это привлекало ко двору все больше дворян и прекрасных дам. Так зарождалась концепция самого роскошного двора Европы.