Король-Солнце Людовик XIV и его прекрасные дамы

В те времена людям все еще не давала покоя идея обретения философского камня, субстанции, позволяющей превращать обычные вещества в серебро и золото. Алхимией занималось множество личностей, начиная с видных государственных деятелей, таких как великий герцог Тосканский Франческо I Медичи, отец французской королевы Марии Медичи, и кончая монахами, учеными и всяким авантюрным сбродом. Надо сказать, что в ходе всяческих экспериментов такого рода было совершено немало физических и химических открытий. Например, европейский фарфор был изобретен немецким алхимиком Бётгером. В частности, были открыты некоторые элементы и соединения, обладавшие либо чрезвычайно полезными, либо губительными свойствами. Потерпев неудачу с созданием философского камня, алхимики зачастую делились своими познаниями с фальшивомонетчиками, а также пытались извлечь хоть какой-то доход из открытых ими сопутствующих веществ. Так было открыто несколько ядов, таких как мышьяк, сурьма, ярь-медянка, сулема. Поскольку никаких ограничений на продажу отравляющих веществ тогда не существовало, ими в открытую торговали в аптеках и лавочках с целью потравы грызунов, терроризировавших как городское, так и сельское население. Начав борьбу с фальшивомонетчиками, полиция обнаружила существование обширного рынка ядов и приворотных зелий, как химического, так и природного происхождения. Например, очень котировались жабы, из которых изготавливались различные порошки; многие крестьяне занимались либо выращиванием, либо сбором растений, которые в различных дозах могли как лечить различные хвори, так и отправить на тот свет совершенно здорового человека. Нередки были случаи, когда люди умирали по будто бы необъяснимым причинам, но, к сожалению, в ту пору еще не имелось методов обнаружения ядов в организме, в частности недавно открытого мышьяка.

В 1672 году как гром среди ясного неба грянуло дело маркизы Мари-Мадлен де Бренвилье (1630–1672). Эта порочная, жадная и извращенная женщина представляла собой истинное исчадие ада. Надо сказать, что и судьба ей выпала незавидная. В семь лет ее изнасиловал слуга; мать умерла рано, и девочкой особо никто не занимался, а потому она по достижении возраста половой зрелости вступила в кровосмесительную связь с братом Антуаном. Отцу удалось выдать ее замуж за немолодого маркиза де Бренвилье, который также не отличался добродетелями, да еще и был неуемным транжирой. Естественно, Мари-Мадлен стремилась найти ему более достойную замену, а потому из рожденных в браке семерых детей четверо были зачаты отнюдь не ее законным супругом. Отец маркизы, выведенный из себя распутным поведением дочери, добился ареста и заключения в Бастилию одного из ее любовников, кавалера де Сен-Круа. В тюрьме судьба свела его с неким итальянцем-алхимиком, ознакомившим его с секретами изготовления ядов. Кавалеру со временем удалось выйти на свободу, и он сам занялся производством отравляющих веществ, применяя в качестве защитного средства стеклянную маску. Однажды в какой-то момент мужчина сделал неловкое движение, маска выскользнула у него из рук, разбилась, и он погиб от отравления ядовитыми парами. Полиция при обыске обнаружила целый ящик с пузырьками, содержавшими мышьяк, и документы, компрометировавшие маркизу де Бренвилье.

Таким образом, стало ясно, почему за некоторое время до этого события скончались отец маркизы и двое его братьев; преступница также пыталась отравить мужа, сестру и дочь, но эти предприятия не увенчались успехом. Она также имела обыкновение посылать пироги и паштеты с добавлением яда в дома призрения бедняков, поэтому трудно было установить, сколько человек погибло от рук этого чудовища. Во время расследования дела ее подвергли пыткам, но обнаружить никаких сообщников не удалось. Лиходейку приговорили к публичному покаянию перед собором Нотр-Дам, которое она и совершила, в балахоне смертницы, босая и с веревкой на шее. Как дворянку преступницу казнили через отсечение головы, но ей не отрубили руку, как полагалось за отцеубийство. После казни ее тело сожгли, и падкий на подобный зрелища народ бросился растаскивать золу костра, ибо, согласно поверью, прах преступника обладал чудодейственной силой.