Король-ворон

Хорошее настроение Ронана продлилось ровно до конца коридора и лестницы, поскольку на улице у обочины расположилась лощеная «вольво» Деклана. Сам Деклан стоял рядом с машиной и разговаривал с Гэнси. У Гэнси на локтях форменной рубашки была грязь. Каким образом он так испачкал локти, находясь в школе, Ронан даже и помыслить не мог. Деклан был одет в костюм, но для него это никогда не было чем-то особенным. Он носил костюмы так, как обычные люди носят пижаму.

В мире не было слов, чтобы описать и измерить ненависть Ронана к старшему брату, или наоборот. Не придумали еще такого мерила для чувства, в равной степени складывавшегося из ненависти, боли предательства, осуждения и привычки.

Ронан сжал руки в кулаки.

Стекло на задней дверце опустилось, явив миру золотистые кудри Мэтью и его патологически сияющую улыбку. Он махнул Ронану рукой.

С тех пор, как они собирались втроем где-нибудь, кроме церкви, минуло уже немало месяцев.

– Ронан, – произнес Деклан. В его устах имя несло дополнительный смысл: «Я вижу, что ты только что вышел с уроков, а твоя форма уже как из задницы вынутая; совершенно обычное дело». Он жестом указал на машину. – Зайди ко мне в кабинет.

Ронан не хотел заходить к нему в кабинет. Ронан хотел, чтобы его покинуло охватившее его ныне ощущение, будто он напился аккумуляторной кислоты.

– Что тебе надо от Ронана? – спросил Гэнси. В его устах имя Ронана тоже несло дополнительный смысл: «Вы договаривались о встрече? Скажи мне, что происходит, должен ли я вмешаться?»

– Всего лишь небольшой семейный разговор, – ответил Деклан.

Ронан бросил на Гэнси умоляющий взгляд.

– А не может ли этот разговор состояться по дороге к Фокс-уэй? – Гэнси был само олицетворение властной любезности. – Мы как раз собрались туда.

Обычно Деклан сразу отступал при малейшем давлении со стороны Гэнси, но сейчас он не сдавался:

– Я подброшу его туда сразу, как закончим. Всего несколько минут.

– Ронан! – Мэтью высунул руку из окна и протянул ее к Ронану. Его возбужденное «Ронан» звучало как еще один вариант слова «пожалуйста».

Он попался.

– Miseria fortes viros[20], Ронан, – отметил Адам. Когда он произносил имя Ронана, то это означало: Ронан.

– Кретин, – снова отреагировал Ронан, но почувствовал себя немного лучше. И сел в машину.

––

Едва они оба оказались в машине, Деклан не стал увозить его, лишь перепарковался на другом краю площадки, подальше от отъезжающих машин и автобусов. Он откинулся на спинку сиденья, не сводя взгляда со здания академии. Совершенно непохожий на их мать и лишь слегка – на отца. От усталости у него под глазами образовались синяки.

Мэтью играл в какую-то игру на своем телефоне, слегка искривив губы в рассеянной улыбке.

– Нам надо поговорить о твоем будущем, – начал Деклан.

– Нет, – немедленно отозвался Ронан. – Вот уж точно нет.

Он уже открыл дверцу и почти вышел из машины. Под ногами у него зашелестели сухие листья.

– Ронан, подожди!

Ронан не стал ждать.

– Ронан! Перед смертью отец рассказал мне историю о тебе, когда мы гуляли вместе.

Это было ужасно несправедливо.

Это было ужасно несправедливо, потому что ничто в мире, кроме этого, не могло бы остановить Ронана и не дать ему уйти.

Это было ужасно несправедливо, потому что Деклан знал это, как знал и то, что Ронан попытается уйти, и поэтому держал эту реплику наготове. Изысканное, редкостное угощение из уже истощавшихся запасов.

Ноги Ронана словно приросли к асфальту и начали гореть. Под кожей потрескивала статикой напряженная атмосфера. Он не мог понять, из-за чего злится больше – из-за того, что брат знал, как накинуть ему на шею удавку, или же из-за своей неспособности вовремя увернуться от петли.

– История обо мне, – эхом произнес Ронан мертвым, безликим голосом.

Брат не ответил. Он просто ждал.

Ронан сел обратно в машину и хлопнул дверцей. Открыл и захлопнул ее снова. Открыл в третий раз и снова в бешенстве захлопнул, прежде чем яростно откинуться затылком на спинку сиденья и уставиться сквозь лобовое стекло на вихрившиеся в небе облака.

– Ты закончил? – поинтересовался Деклан, бросив взгляд на Мэтью на заднем сиденье, но самый младший Линч был все так же поглощен игрой в телефоне.

– Я закончил давным-давно, – ответил Ронан. – Если это ложь…

– Я был слишком зол, чтобы рассказать тебе раньше, – пояснил Деклан и тут же добавил совершенно другим тоном. – Ты будешь сидеть смирно?

Это тоже была нечестная уловка, поскольку именно так говорил им отец, когда собирался рассказать им какую-нибудь сказку. Ронан и без того приготовился слушать; эти слова заставили его прижаться виском к стеклу и закрыть глаза.

Деклан во многом не был похож на отца, но, как и Ниалл Линч, он умел рассказывать сказки. В конечном итоге, сказка очень похожа на ложь, а Деклан был первоклассным лжецом.