Король воров

А какими чудесными они оказались, эти львы, когда он впервые увидел их наяву — не глазами своей матери, а своими собственными. Задрав голову, смотрел он на них, вознесенных колоннами, гордо реющих среди звезд, он гладил пальцами прохладный камень и воображал себе, что эти львы стоят там не просто так — они охраняют сокровища Венеции. И его охраняют тоже. Когда они с Бо поднимались по лестнице Гигантов, что во дворе Дворца дожей, и потом стояли там наверху, между двумя исполинами, он чувствовал себя не просто в безопасности, он чувствовал себя владыкой своего царства, под охраной львов, драконов, а еще воды, что окружает его царство со всех сторон. Эстер ненавидит воду, она и в лодку-то ступить боится. И тем не менее все-таки приехала сюда и вот уже захапала к себе Бо. И Проспер теперь уже никакой не владыка, а всего лишь ничтожество, мелкое, слабое ничтожество, нищий в собственном царстве, изгнанный из дворца и разлученный с братом, лишенный брата.

Проспер отер рукавом слезы с лица. Заслышав издали рокот мотора идущей по каналу лодки, он пригнулся, дожидаясь, пока та проедет. Но она не проехала. Мотор заглох, Проспер услышал, как кто-то тихо чертыхается, и в тот же миг в его лодку что-то сильно ткнулось. Вздрогнув, он испуганно поднял голову.

Сципио скинул свою темную маску и улыбнулся ему с таким радостным облегчением, что Проспер на секунду даже забыл, что в глазах у него все еще стоят слезы.

— Ты погляди! — радовался Король воров. — Вот уж удача так удача! Ты хоть знаешь, что я как раз приехал тебя забрать?

— Забрать? Куда? — Проспер растерянно встал. — Откуда у тебя такая лодка?

Лодка была очень красивая, темного дерева, украшенная золотым орнаментом.

— Отцовская, — ответил Сципио и похлопал по темному дереву, словно по холке благородного коня. — Это его самая большая гордость. А я ее увел и вот только что украсил первой царапиной.

— Откуда ты знаешь, что мы здесь? — спросил Проспер, озабоченно перегибаясь через борт, но на Идиной лодке царапин вроде бы не было.

— Так Моска же мне звонил. — Сципио глянул на луну. — Рассказал, что граф нас обманул. И Бо вроде бы уже у твоей тети. Это так?

Проспер кивнул и отер глаза тыльной стороной ладони. Он не хотел, чтобы Сципио заметил его слезы.

— Мне очень жаль. — Голос Сципио звучал сдавленно. — Глупо было оставлять их с Осой одних, да?

Проспер не ответил, хотя та же мысль навещала его, наверно, уже раз сто.

— Проп? — Сципио откашлялся. — Я хочу еще разок на остров Тайн прокатиться. Поедешь со мной?

Проспер смотрел на него, оторопев от неожиданности.

— Граф обманул нас! — Сципио понизил голос, как будто кто-то мог их здесь подслушать. — Он нас надул. И он либо отдаст мне деньги, но теперь уж настоящие, либо позволит прокатиться на карусели! Она там, на острове, наверняка!

Проспер покачал головой:

— Ты что, всерьез поверил в эти сказки? Брось. Забудь, и про деньги тоже забудь, мы сами опростоволосились. Не повезло. Какой прок теперь об этом думать, только душу себе травить? Остальные тоже уже махнули рукой. Риччио уже строит планы, как бы эти фальшивые деньги в оборот пустить. Но на остров этот проклятый никто больше не поедет, даже за мешок чистого золота.

Сципио смотрел на него, поигрывая завязками своей маски.

— А я бы поехал, — сказал он. — С тобой вместе. Очень уж хочется на этой карусели прокатиться, а если граф не позволит, я заберу обратно крыло. Ну поехали, Проп, а? Тебе-то что терять теперь, когда Бо у тебя нет?

Проспер смотрел на свои руки, слабые, мальчишеские руки. Он вспомнил надменный взгляд, которым смерил его портье в «Габриэлли Зандвирте», вспомнил своего здоровенного, как шкаф, дядю, что шагал рядом с Бо, по-хозяйски положив лапу на хрупкие плечики братишки. И вдруг ему захотелось, чтобы Сципио оказался прав. Захотелось поверить, что там, на жутком этом острове, их ждет что-то, благодаря чему маленький может стать большим, слабый — сильным. И это его желание вдруг заполнило собой всю пустоту, от которой ныло его сердце. И он, ни слова больше не говоря, прыгнул к Сципио в лодку.

ОСТРОВ ТАЙН

Ночь выдалась темная. Луна то и дело ныряла за тучи. И хотя Сципио утащил у отца морскую карту, по которой можно было ориентироваться, они два раза сбивались с пути. Но в первый раз им помог вернуться на курс кладбищенский остров, а когда из тьмы показался Мурано, они сообразили, что ушли слишком далеко на запад. Наконец, когда они уже до того продрогли, что почти перестали чувствовать собственные окоченевшие пальцы, из черноты ночи вдруг выплыла крепостная стена острова Тайн, бледно-серая в свете тусклых прибрежных фонарей. Каменные ангелы смотрели на них с высоты, словно давно только их и дожидались.

Сципио заглушил мотор. Лодка графа со свернутым парусом покачивалась у пирса, и Проспер услышал, как азартно, заливисто залаяли собаки.

— Теперь что? — шепотом спросил он у Сципио. — Мимо догов-то как ты пройдешь?

— Думаешь, я сумасшедший, что ли, через ворота лезть? — тихо ответил Сципио. — Попробуем с тыла зайти.