Король-вурдалак

— Айе, мой король! — ответил один из помощников, плутовато крививший шею вампир по имени Барбат. Вораг удовлетворённо хмыкнул и повернулся, чтобы продолжить наблюдение за отступающими зеленокожими. Это было пятое из подобных племён, которые Вораг и его легионы выбрали для уничтожения в эти месяцы. Племён зеленокожих — как орков, так и гоблинов — были сотни, они заселяли пыльные пустоши между Равниной Костей и Пепельным кряжем. В этих землях было мало солнечного света, что делало их идеальными для целей Ворага.

Земля мрака и смерти станет идеальной колыбелью для его зарождающейся империи. Пусть у Ушорана остались леса и камни Стригоса, но в рядах легионов Ворага больше не было живых людей, а мёртвым были не страшны облака пепла и песчаные бури.

Он решил отправиться на восток от Треснувшего пика ещё десятилетие тому назад, подкрепив свои скелетные легионы могучим роем трупоедов из грязных и тесных туннелей под грозной крепостью Нагашиззар. Каннибалы были привлечены под его знамёна в течение почти десяти дней кровопролития, после которых Вораг выбрался на открытый воздух с чуть менее чем тремя десятками скальпов трупоедских вождей и следовавших за ним в лунном свете их племён. Толпы их ныне копошились неподалёку от конных вампиров, одетые в лохмотья и гремящие ошмётки брони, их болезненно-серая плоть засверкала подобно серебру в лунном свете, когда они понюхали воздух и жадно зарычали. Как и сам Вораг, они уловили запах мёртвых гоблинов, разносящийся ветром в ночи.

Он выпрямился в седле, раздувая ноздри. Кровь гоблинов имела свой собственный специфический запах — едкий, но всё же сладкий. Его лицо скривилось, приобретя звериный облик в отсвете луны, после чего Вораг задрал белогривую голову и завыл. Трупоеды присоединились к нему, и их вой смешался с воем их короля.

Не сказав ни единого слова своим айалам, Вораг пришпорил коня. Каннибалы вприпрыжку понеслись за ним вослед, когда Кровавозубый устремился поближе к битве. Его подчинённые от неожиданности разразились каскадом ругани и проклятий и поскакали за ним, вытягивая оружие. Вораг, низко пригнувшись над шеей своего красноглазого коня, обнажил свой большой разделочный клинок. Когда-то он принадлежал королю трупоедов Треснувшего пика, до тех пор пока Вораг не вырвал ему горло и не забрал себе его корону и меч. Он перековал древнее могильное лезвие заново во что-то более подходящее для царя, и теперь это стало поистине вещью возвышенной и зловещей жестокости, элегантной, несмотря на свою грубую конструкцию.

Вораг и его всадники легко догнали убегающих волчьих всадников: их красноглазые кони были быстрее любого полуголодного волка. Вораг выбил гоблина из седла одним широким взмахом меча. Стрелы застучали по его броне, за исключением одной, которую он вырвал из воздуха и перекусил надвое. Волчьи всадники вели их прямо к своему логову, как он и надеялся. Он провел недели, пытаясь выковырять именно это племя из их скрытых нор, и теперь, когда ему наконец удалось найти их, Вораг не собирался дать мелким тварям ускользнуть. Он жестоко пришпорил своего коня, заставляя того ускориться.

Волчьи всадники направлялись к кривому частоколу и сшитым из волчьих шкур палаткам, своеобразному поселению, что напоминало сыпь на лике равнины. Как и большинство зеленокожих, это племя кочевало, передвигаясь от логова к логову, и их лагерь был соответствующе убог. Взвизгнули рога, напоминающие мяуканье кошек, и ватаги вопящих гоблинов, вооружённых копьями и луками, вылились из-за частокола, направляясь навстречу приближающейся нежити. Гоблины были достаточно храбры, пока их было достаточно много, но стоило вырезать примерно половину, и остальные неизменно разбегались.

Вораг, его всадники и любители мертвечинки настигли убегающих волчьих всадников, и звери и гоблины умерли. Избежали смерти лишь те, кто развернулся и бросился в ряды преследователей. Но бежать было некуда: приближающиеся фаланги скелетов перекрыли все возможные пути отступления.

Высокий гоблин, одетый в меха и шлем из волчьего черепа, размахивал дубинкой, лупя своих сородичей и пытаясь сбить их в некое подобие строя. Но зеленокожие слабо понимали, что такое дисциплина, так что они продолжали свары между собой даже тогда, когда Вораг врезался в их ряды и проделал кровавую брешь своим тяжёлым лезвием. Другие стригои последовали за ним, рубя и кромсая тянущиеся к ним лапы и раззявленные пасти. Каннибалы обрушились на гоблинов мгновение спустя, некоторые используя примитивное оружие, но большинство лишь с собственными зубами и когтями. Гоблины сломались, словно хилый шатёр в бурю. Ватаги зеленокожих разбегались, рассеиваясь в сотне различных направлений, продираясь к сомнительной безопасности частокола или пустошей.