Король Запада (СИ)

— Никто бы и никогда не смог бы меня заставить делать то, что я не хочу. Даже печать молчания была наложена по просьбе моего отца. Не приказу. И, конечно же, с моего одобрения. Я и сама осознаю, какую опасность представляют мои знания. Будет лучше, если я не смогу случайно проговориться. А насчет л'Валда...— задумывается на пару секунд, пытаясь сформулировать мысль, — что бы не думал ты о нём, считаю, что нельзя основываться на чужом мнении, хочу составить собственное. Пришло время, когда мне пора выйти замуж. Он пока — лучшая кандидатура. Пожалуйста, не зли его лишний раз. Это сейчас раны оказались не такими ужасными, как показалось при первом взгляде, но я не лекарь, и после, если с тобой что-то случится, есть вероятность, что не смогу помочь.

Даар даже и не знает, как реагировать на такой проникновенный монолог. Значит, как бы молодо Эрия не выглядела, рассуждает вполне как взрослая. Такая девушка себя в обиду и впрямь не даст. И у неё больше сердце, раз в первую очередь волнуется о здоровье незнакомого ей существа.

Они успевают выпить горячего чая с травами и поесть жирной похлебки, прежде чем к ним подходит девушка, что разносит еду, и сказать:

— Вам выделили комнату наверху, господин, что с вами, пока беседует с хозяйкой, подойдет позже, а вы уже можете отправиться туда, если нужно, за лишнюю монету я организую вам лохань горячей воды для помывки.

— Господин, что с нами, заплатит вам, поэтому принесите, — сам решает Даар, надеясь на то, что хотя бы Эрия сможет насладиться ванной, согреться.

Ал’Зида помогает ему добраться до третьего этажа, там, в угловой комнатке размером с маленькую коробку, все уже готово для приема гостей: камин растоплен, лохань исходит паром, на полу три лежанки, от которых пахнет соломой. Пока девушка ломает голову, откуда в этих краях трава, ль’Ву располагается у огня, наконец-то позволяя себе расслабиться. Впервые со вчерашнего дня, когда пришло известие о смерти Гвендолин и Иклин.

Он тогда не позволял себе думать, как это все отразилось на Нивес, лишь пытался её спасти, но сейчас сожаления наваливаются с такой силой, что становятся осязаемыми. Горько, сколько всего пришлось испытать его ученице, подруге, а ведь она все ещё ребенок. Что на Земле им была, что тут. А теперь не только наследницей является, но и претенденткой на трон. Даар стонет от осознания, что теперь, когда она далеко, он бессилен как-либо ей помочь.

Сам того не замечая, он задремывает, беспокойно подрагивая все ещё от холода. Эрия, смочив отрез чистой ткани горячей водой, что оставила прислужница, неслышно ступая, подходит к нагу. Присаживается на колени у его головы и невесомо обтирает лицо от выступившего пота. Трогает лоб ладонью — у мужчины жар. Видимо, организм под конец дня все-таки сдался, лихорадка проявилась от многочисленных ран. Сама того не замечая, девушка начинает напевать одну из народных песенок, что так популярна в её краях:

Красотка Дейла живет у горы, цветы собирает и не тужит, пришел серый волк однажды к ней есть, да так и остался, чтобы осесть…

Столько знакомые слова сами по себе слетают с её губ, расцвечивая тишину комнаты тихой мелодией, возвращая мыслями в королевство, где она выросла. Только сейчас в голову Эрии приходит мысль, что, даже если она не останется с Раадом, не выберет его мужем, жизнь прежней уже не станет. Слишком многое она повидала за несколько недель вне дома, не сможет больше тихо сидеть в своей мастерской, корпя над чертежами. Нет, теперь ей хочется чего-то большего, свершений, путешествия, побед. И она своего добьется, чем бы это не обернулось.

Тихие шаги сзади заставляют ал’Зиду прерваться от обтирания ль’Ву, но она никак не пытается скрыть, что делала. Наоборот, вопросительно смотрит на Раада, мол, зачем вернулся, мы тебя нескоро ждали. Но тот удивляет её тем, что вполне спокойно говорит:

— Если ты думаешь, что я такой добрый, раз позволил этому глупцу быть рядом, а не коротать ночь в хлеву с собаками, где ему и место, то вынужден тебя разочаровать — более злого и мстительного человека ты в своей жизни ещё не встречала и вряд ли встретишь.

Глава 8

— Ты слишком легковерна и наивна, — Раад не скрывает того, что его самого эти качества в разумных существах раздражают, выводят из себя. Потому что любой здравомыслящий человек не должен, развесив уши, слушать любую чушь, верить каждому встречному и поперечному, заботиться о тех, кого не знает, тратя на это драгоценные минуты собственной жизни. — Уж кто-кто, а наг не нуждается в твоей защите и опеке. Он взрослый мужчина и сам принял решение, которое привело его к таким последствия, — указывает рукой на чужие раны.