Король желает жениться

Это я-то его трогаю? Да это он меня уже сто раз взглядом раздел! А после в своих далеко не самых скромных мечтах сделал со мной все то, что только может сделать мужчина с раздетой им женщиной. Даже платье с глухим воротом, в котором я – Маша очень походила на монашку, не улучшало ситуацию.

– Ничего не имею против вашего сына, ньерт Ингвар, но меня в море ждет жених, – вспомнила я о Неворе, который ни сном ни духом не ведал о том, куда подалась его рыбка. – Так что мы с вами точно не породнимся.

Кажется, мой ответ рыбака не удовлетворил. Он еще больше покраснел – не то от смущения, не то от напряжения – и взмолился:

– Ну вы ведь можете это контролировать. Пожалуйста! Сердце Ирнаса свободно, вот он вами и увлекся. Но ведь как-то же можно развеять чары. Отпустите его. Будет же маяться!

– Откуда вы все это знаете?

– Из легенд.

– А что еще говорят ваши легенды? – сделала я стойку, с наигранно равнодушным видом продолжив: – Просто интересно, что о нас, марах, толкуют в народе.

Продолжая с беспокойством поглядывать на сына, рыбак начал говорить.

За следующие полчаса я узнала о марах больше, чем за все время, проведенное под водой. Ингвар оказался бесценным источником сведений, хоть я и понимала, что не все сказания и легенды – стопроцентная правда. Но откуда-то же они взялись, пусть даже и приправленные вымыслом.

Как и утверждал Нахре-не-важно-как-звать, мары одним только взглядом своих прекрасных глаз могли околдовывать мужчин. Не всех, правда, а только тех, сердца которых были свободны. Я тут же сделала для себя приятные выводы – рыжик никем не увлечен – и тут же отругала себя за эти выводы.

Яна, и на кой черт сдался тебе этот король?! Не забывай, у тебя тут в разгаре миссия под кодовым названием «Укради украденное», так что нечего думать о сердцах, глазах и других частях тела (это я о плечах, по-прежнему о плечах) каких-то там величеств!

При желании мары могли развеять любовные чары, или же те сами постепенно сходили на нет, если мужчина терял связь с объектом своей страсти. Но это был очень долгий и болезненный процесс. Бывали случаи (а может, Ингвар просто драматизировал), когда мужчина сходил с ума вдали от околдовавшей его русалки.

Как они освобождали бедолаг от тумана в голове – легенды умалчивали. Во всяком случае те, с которыми был знаком рыбак. И вот это было печально. Потому что с каждой минутой, проведенной в моем обществе, взгляд Ирнаса все больше мутнел, и я даже начала испытывать угрызения совести. А с ними и чувство беспокойства. Попробуй не светиться во дворце, если каждый невлюбленный мужик, от конюха до придворного, будет пускать по мне слюни.

С этой проблемой следовало разобраться как можно скорее. И ради себя, и ради Ирнаса.

Сказав Ингвару, что я молоденькая мара и еще плохо владею магией, но обязательно учту его пожелания, отправилась в комнату «для родственницы» отсыпаться. Потом, на свежую голову, все хорошенько обмозгую и что-нибудь обязательно придумаю. В крайнем случае спрошу Сельвею. «Сестра» научила, как с ней связаться, если понадобится, хотя такой вопрос в лучшем случае ее удивит. В худшем – заставит что-то заподозрить. А это сейчас было лишним.

К счастью, все обошлось без вмешательства Сельвеи. Тем же вечером, сидя на крылечке и щелкая семечки, я услышала, как Таньина подруга рассказывала своей малолетней дочери сказку о любви мары к красавцу-королевичу. Как это водится, они друг друга полюбили, но ему в жены прочили другую. Заморскую принцессу, брак с которой должен был предотвратить войну между королевствами.

Русалка его отпустила, прошептав:

Возвращаю сердце, ухожу из мыслей.
Больше не люби меня, мой любимый.

– Она возвратилась к своему народу, а принц женился и стал королем, прожив долгую и счастливую жизнь со своей женой. Что стало с марой – то неведомо, – закончила свой рассказ соседка.

После чего оставила дочку играть со сшитой из лоскутов куклой, а сама переключилась на деревенские сплетни.

Тем же вечером, поймав Ирнаса в коридоре, околачивающимся возле моей комнаты, я схватила его за ворот, притянула к себе и, глядя прямо в глаза, шепотом выпалила:

Возвращаю сердце, ухожу из мыслей.
Больше не люби меня… мм… Ирнас!

Знаю, глупо, но попробовать стоило.

Оттолкнув от себя парня, быстренько захлопнула дверь, на всякий случай придвинув к ней тумбочку. Удивительно, но сработало! На следующее утро рыбака будто подменили. Он был по-прежнему вежлив со мной, предупредителен, но из глаз исчез налет слепого обожания и затаенной страсти.

Значит, слова мары имеют силу. Это хорошо. Правда, если мне придется каждому второму мужику во дворце стихи читать, на поиски перстня времени уже не останется.