Король зомби (сборник)

– Я… я ничего плохого не хотел.

– А что хотели? Лучше говорите прямо.

– Заработать.

– На мне? Интересно, как?

– Уговорить вас под любым предлогом зайти в кафе «Богема», тут рядом. Сесть вместе за столик, прилюдно обнять… поцеловать, может быть.

– Ого! А если я, например, против объятий?

– Ну обычно девушки не против, – понурый Николай вдруг приосанился, но тут же снова сник.

Юля решительно отстегнула ремень.

– Кафе «Богема», говорите? Что ж, вперед!

Она рванулась так бесповоротно, что Николай не посмел перечить. Опустив голову, он понуро поплелся вслед за девушкой, а та, уже видя вывеску явно дорогого кафе, словно летела на крыльях. У самого входа Юля мельком оглядела себя в стеклянной двери. Как раз сегодня она впервые решила выгулять летнее платьице и легкие удобные туфельки – надоело вечно сидеть на пассажирском месте в кроссовках и безразмерном спортивном костюме.

– А ну-ка, выше голову, – скомандовала она Николаю. – Вы же меня соблазнять должны? Вот и соблазняйте, все по вашему плану! А счет я потом оплачу, не переживайте. Ну или денег с вас за занятие не возьму, хотя стоило бы вдвойне содрать.

Он выпрямился и кивнул, промолчав о том, что деньги за кафе, как и за весь спектакль в целом, ему уже перевели. Юля тем временем еще взглянула на свое отражение, расправила плечи, вскинула голову и ослепительно улыбнулась.

– Ну, проходите вперед, дамский угодник, – тихо сказала она сквозь улыбку. – И дверь мне придержите.

Зал в кафе оказался небольшим и светлым.

– Мы за какой-то определенный столик должны сесть? – уточнила Юля шепотом.

– Напротив окна, если не занят.

Нужный столик был свободен. Юля украдкой скользнула взглядом по стенам и углам. Сначала она ничего не заметила, но потом, приглядевшись внимательней, увидела в дальнем закутке Илью и Раису Леонидовну. В первую секунду она готова была рвануться к ним и спросить открытым текстом, что за цирк тут творится, но потом сдержалась. Ее хотели проверить? Отлично, получите-распишитесь!

– Вы кто по профессии? – ни на миг не прекращая улыбаться, спросила она Николая.

– Актер.

– Значит, целоваться на публике умеете? Прекрасно!

Раиса Леонидовна заметила Юлю и ее спутника еще с улицы. Молодец парнишка, не подвел, хотя она явно смутила его своим странным заказом. А девица-то как повелась – ишь, летит, вся сверкает и искрится! Хищница, точно.

Она подождала, пока молодые люди угнездятся за столиком и сделают заказ, а потом словно невзначай спросила сына, кивком указывая направление:

– Илюша, там не твоя ли знакомая? Только не поворачивайся резко, не надо. В зеркало посмотри.

И Раиса Леонидовна протянула серебряную пудреницу.

– Мам, ну что за… – начал было Илья, но она, поморщившись, потерла грудь слева, и сын покорно щелкнул замочком. Он посмотрел в пудреницу в самый удачный момент: в изящном серебряном зеркальце, словно в маленькой рамке, Илья увидел страстный поцелуй, достойный французского фильма с пометкой: «дети до шестнадцати лет не допускаются».

– Она? – невинно уточнила Раиса Леонидовна.

Сын, словно не слыша ее вопроса, защелкнул пудреницу. С полминуты Илья молча сидел, уронив голову на руки и глядя в стол, потом жестом подозвал официанта.

– Коньяк у вас есть?

– Илюша, ты что, ты же… – всполошилась Раиса Леонидовна, но сын оборвал ее с неожиданной резкостью:

– Такси вызовем.

– Только не волнуйся! Из-за этой шоферюшки? Да за тобой такие, как она, табунами бегают! Точнее, за квартирой нашей и дачей под Истрой. Где ты их только находишь, оборванок, – не выдержала она.

Илья молча хлопнул полбокала коньяка, тут же сам себе налил еще.

– Илюша…

– Мам, ты вообще знаешь, чья Юлька дочка?

– Откуда? Мы почти не говорили, пока ехали. О чем мне с ней говорить? Я пыталась вежливо расспросить о семье, но она только сказала, что без отца росла. Мне хватило, все понятно.

– Без отца, да. Мамаша там не в меру гордая, и Юлька в нее. А отец у нее – Степан Сапунов.

– Магнат колбасный? – ахнула Раиса Леонидовна. – Она же Пухлякова?

– А ты откуда знаешь, что Пухлякова? – вскинулся Илья, снова протягивая руку к графину.

– Я… я Лару, Ларису Константиновну, попросила посмотреть в интернете.

Она вспомнила фото – Юлю на фоне потрепанной красной машинки. Пухлякова, точно.

Юлия Степановна.

– Я-то, дурак, давлюсь ее дубовыми пирожками, которыми только гвозди забивать, – бормотал Илья, успевший уже немного захмелеть. – Рисую эту мымру, чтобы она хоть чуть-чуть хорошенькой выглядела, но при этом была похожа сама на себя. Пишу, как подросток, сопливые просьбы на Софьиной башне и вожу ее вроде случайно рядом, чтобы наверняка заметила. Строю из себя влюбленного по уши, а она? Отца она знать не хочет, хотя тот рвется с ней общаться, все обещает ей оставить, – но это ладно, я бы ее убедил как надо. Но теперь все понятно…

Илья замолчал. Раиса Леонидовна думала, что он пойдет к столику сзади, но сын молча вынул телефон, пару раз ткнул пальцем в экран, потом положил на стол пятитысячную купюру.

– Пойдем, мамуль. Через три минуты, белая «Ауди», водитель Сергей.