Королей убивают неудачники

противников его правоте не находилось. Силы и боевого мастерства хватало. Он загнал в горы яростных тварей, перебил мятежников, усмирил злых ихи. Настал век радости. Реки Тшиина потекли молоком, алой и благополучием. По лесам ходили жареные вепри, начиненные сытным просом. Люди не уставали прославлять героя.

Но вот что-то пошло наперекосяк. Что-то нарушилось в нем самом, и это правда.

Как-то раз к Жаррану пришли крестьяне с просьбой убить великана, который держал в страхе всю округу. Единственный путь к его логову лежал через мост, сплетенный из волос сестры великана.

Никто не мог пройти через мост, но Жаррану это удалось. Он обольстил гигантскую деву и провел с ней шесть ночей страсти. Затем она пропустила своего возлюбленного через мост, но заставила поклясться Господом, что на обратном пути Жарран возьмет ее в жены.

Убийца Великанов нарушил слово. Чудища мешали людям; родись у великанши сын, он стал бы мстителем и погибли бы многие.

Следующий раз Жарран оказался в ловушке выбора, когда спасал восточное царство от бандитствующего ихи. Колдуна удалось сразить, но перед смертью он поведал, что у царя растет сын, который станет могучим бойцом, — куда сильнее и прославленней, чем даже сам Убийца Великанов.

Жарран попросил за голову колдуна не золота и драгоценных камней, а царского ребенка. Убил, сделал из него макурта и продал на мельницу.

Слишком много несправедливости оставалось в мире. Жарран чувствовал, что, если у него появится достойный соперник, они начнут междоусобицу, а нечисть вновь расплодится под солнцем.

Следующим противником оказался дракон, проглотивший солнце. Герой вырезал ему бок, чтобы светило смогло выйти наружу. В этом бою братья Жаррана остались калеками — без глаз и рук. Жарран пробовал силы чудища, посылая против него то одного своего брата, то другого — каждый раз более сильного. Последним вышел сам.

Когда Жарран повсюду установил справедливость, покой и достаток, он призадумался. Совесть подсказывала ему, что не всегда он был праведен и безупречен. Оставались поступки, которых следовало стыдиться.

Тогда Убийца Великанов бросил клич: пусть-де каждый обиженный им придет и выкажет свою горечь, чтобы он мог оправдаться. Никто не откликнулся. Это был добрый знак, но и он не успокоил Жаррана. Быть может, думал герой, гонцы кричали недостаточно громко, а кто-то из обиженных спал и не слышал покаянных речей?..

Оставалось одно: просить совета у самого бога. Жарран надел кафтан трех цветов: хвойного, зеленого и салатового, надел железные сандалии и взял в руки железный посох. Дорога расстилалась перед ним — бескрайняя, манящая. Быть может, она вела к богу.

Убийца Великанов шел и у каждого встречного спрашивал: ты бог? а может, ты?

Однажды ему попался дурачок с кривым глазом. Была у дурачка привычка: повторять бессмысленно слова, которые ему говорят. Вот и сейчас, спросил у него Жарран: «Ты бог?» — а тот возьми и ответь: «Бог». Убийца Великанов обрадовался: «Скажи, бог, прав ли я? Много разного натворил... аж сердце пополам рвется. Но все честно! Жизнь моя — вечный поединок, а победитель несет мир. Да вот проклят мой меч и где найдет покоя?»

Стоит дурачок, слюни пускает. Потом говорит: «Меч пополам рвется. Натворил поединок — все честно! Победитель прав, сердце найдет покоя» — и смотрит жалобно. Тут-то Жаррана и осенило: сам бог ему советует! Не думая, расщепил меч напополам — обе половины равны, — сунул дурачку половину меча. «Становись, — говорит. — Я верю тебе, Господи! Кто мой поединщик?»

«Я тебе поединщик», — отвечает дурачок радостно. А последнее слово договорить не успел. Лежит губами в пыли: снес ему голову Убийца Великанов. Это истина, говорю тебе, ага. Повеселел Жарран, вернулся домой счастливый: сам бог простил ему грехи.

Вот и вся история.

...Выяснилось, что суд тшиины творили точно так же, как рыцари земного Средневековья. Последователи Жаррана сходились в поединке — истец против ответчика, меч против меча. Победитель оказывался прав, и дело закрывалось. Все стороны принимали «божье решение» как непреложную истину. В некоторых случаях (как, например, сейчас) допускались компромиссы: чтобы не заставлять женщину сражаться против заведомо более сильного противника, ей разрешалось выставить кого-нибудь вместо себя.

До суда Правежники получали особый статус. Они оказывались вне преследований и мести, вне долгов и обязательств. Многие пользовались этим — точно так же, как в земной истории пользовались правом убежища в церкви.

Следуя легенде, Правежники сражались одинаковым оружием. Не всем это нравилось: когда-то Жарран расщепил клинок надвое[7], но кто захочет ради суда погубить свой меч?..

И тогда тшиинские оружейники нашли изящное решение. Они создали пять волшебных мечей-перевертышей. Стоило перевертышу полежать рядом с другим мечом, как он превращался в точную его копию. Копировалось все: форма, материал, волшебные свойства.