Короленко

Короленко написал первую из большой серии статей о деле — «К отчету о мултанском жертвоприношении». Она появилась в одном номере с началом отчета. «Мы, составители отчета, — писал в статье Короленко, — обращаемся за помощью ко всей русской прессе. Пусть юристы оценят вероятность улик, пусть врачи и этнографы разберут изумительную экспертизу, послужившую к обвинению вотяков в каннибализме… Мы всеми силами души взываем к расследованию этого дела от начала до конца!»

«Расследование, расследование! — восклицает писатель. — Пусть будут проверены все материалы этого дела, все способы, какими они собирались, пусть будут выслушаны до конца эти несчастные вотяки, которые фактически лишены были до сих пор свободы защиты против самого тяжелого из обвинений, какое только человек может предъявить против своего ближнего… Света, как можно больше света на это темное дело…»

Одна за другой с осени 1895 года появляются в газетах и журналах статьи Короленко по мултанскому делу. Он ничем больше не занимается. Он стал сейчас юристом, этнографом, историком, он изучает материалы по истории удмуртов, знакомится с историей языческих жертвоприношений ряда народов, пишет десятки писем, он все сейчас подчинил одному: борьбе за невинно осужденных. Страстная натура борца с общественной неправдой проявлялась в Короленко именно в такие минуты.

В начале ноября стало известно, что цензура не пропускает в «Русском богатстве» статью «Мултанское жертвоприношение». Короленко тотчас выехал в Петербург. Статью пришлось писать почти наново, но она все же появилась в ноябрьской книжке журнала.

Трехнедельное пребывание в столице целиком ушло на многочисленные встречи, переговоры, хлопоты, связанные с предстоящим судом. Короленко виделся с А. Ф. Кони, обер-прокурором уголовно-кассационного департамента сената, редактором журнала «Вестник Европы» К. К. Арсеньевым, председателем Юридического общества И. Я. Фойницким и другими учеными, юристами, общественными деятелями.

Статья Короленко о мултанском деле произвела на общество огромное впечатление. О деле заговорила теперь вся передовая пресса, им заинтересовались столичные и провинциальные ученые, врачи, юристы, журналисты, этнографы. Даже канцелярия царя просила прислать материалы медицинской экспертизы. Борьба за мултанцев приняла именно те формы, в которые и хотел облечь ее Короленко.

Стали появляться статьи и исследования специалистов и знатоков удмуртского быта. Этнографы П. М. Богаевский, С. К. Кузнецов, П. Н. Луппов, В. М. Михайловский, медики Э. Ф. Беллин, Ф. А. Патенко, К. И. Амтсберг и многие другие представители ученого мира России безоговорочно высказались в своих работах против обвинения удмуртов в каннибализме. Петербург, Москва, Казань, Харьков, Томск, Вятка, Нижний Новгород откликнулись на статьи Короленко.

В середине февраля писатель выступил с докладом в Антропологическом обществе при Военно-Медицинской академии.

— Я простой прохожий, — говорил Короленко, — случайно увидевший людей, заваленных горой. Это гора предрассудков и предубеждений. Я хочу, я пробую разрыть эту гору, но только невооруженными руками.

В зале стояла тишина. Лишь раздавался негромкий голос Короленко:

— Я не беспристрастен, я живо заинтересован в судьбе этих людей, а свет на это темное дело может пролить, рассеять этот кошмар может только беспристрастная наука! Я решительно заявляю, что мултанское дело — симуляция под вотское жертвоприношение и обвиняемые к нему совершенно не причастны!

Дома кустарей на Фроловой горе в селе Павлово. Рисунок В. Г. Короленко 1885 года.

Палаты скупщиков в селе Павлово. Рисунок В. Г. Короленко 1895 года.

Столовая для голодающих в деревне Пралевке Лукояновского уезда Нижегородской губернии Фото 1892 года.

«Божий домик» — место казни разинцев близ г. Арзамаса. Рисунок В. Г. Короленко 1890 года.

Авторская правка повести «Без языка» («Русское богатство», 1895 г.) в период подготовки ее отдельным изданием в 1902 году.

«Пугачевский дворец» в г. Уральске. Рисунок В. Г. Короленко 1900 года.

Аудитория выразила Короленко свое искреннее и горячее одобрение шумными и продолжительными аплодисментами. Овация не стихала и на улице, куда присутствующие вышли провожать писателя.

В эти дни и месяцы борьбы за невинно осужденных Короленко не покидала уверенность в победе. «Поборемся, — писал он жене, — я чувствую, как во мне закипает моя молодость!»

Обер-прокурор против обер-прокурора

На всех разбирательствах мултанского дела имя могущественнейшего обер-прокурора Святейшего синода Победоносцева не было, разумеется, упомянуто, но тень его присутствовала на них незримо — тень мрачного, непримиримого душителя свободы.