Королев: факты и мифы

Космонавты второй группы после сдачи экзаменов должны были вылететь на НИПы – наземные измерительные пункты, расположенные по всей стране. Утром 5 апреля шестерка космонавтов, Каманин, Карпов, однофамилец Германа офицер госбезопасности Михаил Сергеевич Титов, врачи, кинооператоры вылетели на космодром на трех самолетах Ил-14.

Юрий и Герман летели на разных машинах.

Клюшка или сигарета ?..

Григорий Григорьевич Нелюбов

Валентин Васильевич Бондаренко

Дмитрий Заикин выходит из сурдобарокамеры после 15 суток одиночества и тишины

Семен Михайлович Алексеев

Летим на космодром

65

«Сегодня я полечу!» – впервые подумал он о небесном великом просторе, предчувствиями которого всю ночь жила его душа.

Леонид Андреев

Сказав жене, что полет состоится 14 апреля, Гагарин действительно взял срок с запасом, но точной даты старта он не знал – впрочем, тогда ее никто не знал. После запуска последнего корабля-спутника Королев возвращается в Москву уже под вечер 28 марта и сразу едет на работу. На следующий день утром он проводит последнее предполетное совещание в КБ, выясняет: что, где, на сколько может задержать будущий старт. Пообедав, едет в Комитет по оборонной технике к Рудневу, где собрались члены будущей Государственной комиссии. После короткого энергичного доклада просит разрешения на старт, теперь уже на правительственном уровне. На следующий день Королев и Тихонравов в 8.30 утра уже в Совмине у Пашкова. Георгий Николаевич помогает им составить нужные бумаги. Опытный аппаратчик, он всегда давал дельные советы, популярно объяснял, что нужно делать, какие бумаги писать и кому их адресовать, как их подталкивать и кому звонить, чтобы они нигде не застряли, какие существуют способы весь этот процесс ускорить и довести до желаемого финала. Пашков прекрасно знал все устройство механизма власти. Подобно тому как хороший врач-гастролог ясно представляет себе движение пищи в желудочно-кишечном тракте, Георгий Николаевич зримо представлял себе весь путь бумаг и точно знал, где в данный момент они находятся и что с ними происходит. Анализ «исходящих» бумаг (как и медицинский анализ для врача) позволял ему судить о состоянии организма власти.

2 апреля, несмотря на воскресенье, работа не останавливается: Королев докладывает на заседании правительственной комиссии о готовности техники к первому полету человека в космос. На следующий день Тихонравов записывает в дневнике: «Утром разговор с СП. Сегодня в 15 час. последнее совещание, на котором был СП и Келдыш. Все решилось +». Совещание было коротким. Королев рассказал, что решение о полете принято. В 16 часов Сергей Павлович улетает на космодром. К моменту прилета космонавтов уже появилась некоторая ясность. Встретив их на аэродроме вместе со всеми полигонными начальниками, Сергей Павлович сказал, что ракету планирует вывезти на старт 8 апреля, а 10-12 апреля можно стартовать.

– Как видите, в вашем распоряжении еще есть время, – улыбнулся Главный конструктор.

От Карпова Королев потребовал чуть ли ни поминутного графика занятости космонавтов на весь предстартовый период и напомнил, что он, Карпов, несет персональную ответственность за готовность космонавтов к старту. В голосе Королева удивительным образом сплавлялись ноты дружеского доверия и жесткой требовательности. Только он один умел так разговаривать с людьми.

Утром 6 апреля на космодром прилетел Константин Николаевич Руднев – председатель Государственной комиссии. В 11.30 началось техническое совещание, на котором обсуждались отладка регенерационной системы, результаты испытаний скафандров и кресла и полетное задание космонавту.

Галлай и другие методисты высказали пожелание, чтобы космонавтам разрешили посидеть до старта в корабле. Хотя тренажер был полной его копией, но реальный корабль – это реальный корабль. Это предложение поддержал и ведущий конструктор по «Востоку» Олег Генрихович Ивановский, а затем и Королев. 7 апреля облаченный в скафандр Гагарин, а за ним Титов провели в реальном «Востоке» свою последнюю тренировку. Вечером космонавты смотрели кинохронику о полетах манекенов на двух последних беспилотных кораблях.

Взвешивание в МИКе показало, что «Восток» находится по весу почти у допустимого предела. Вес пяти беспилотных кораблей колебался от 4540 до 4700 килограммов, корабль Гагарина вместе с командиром весил 4725 килограммов. Вспомнили, что Титов немного легче Гагарина, и в связи с этим, может быть, следует запускать Титова, но Королев сказал, что менять ничего не надо, а если потребуется, можно снять некоторую контролирующую аппаратуру, которая в самом полете никакого участия не принимает.