Королева

Я посмотрела на оба снимка. Из своего личного опыта я знала, как просто не увидеть того, что было прямо перед самым носом. Меня до сих пор удивляло, как я не осознала, кем был Лукас, пока Рогин Хавас не оговорился.

Я сжала губы, подбирая правильные слова.

— Принц Рис похож на тебя, но это не означает, что он Калеб. Я хочу сказать… Калеб мёртв. Вы с мамой видели его, было вскрытие и похороны.

Всё внутри меня вздрогнуло, и я увидела такую же реакцию на лице папы. Они никогда не любили разговаривать о том времени, но теперь этого было не избежать.

Он поменял положение, и прежде чем вновь посмотреть на меня, на миг отвёл глаза.

— Патологоанатом сказал, что Калеб умер от атрезии лёгочной артерии, которая почти всегда диагностируется вскоре после рождения ребёнка. Калебу было два месяца, и он не показывал никаких симптомов. Он выглядел как нормальный, здоровый малыш. Твоя мама… — он сглотнул. — Она не поверила, что мёртвое тело, которое она обнаружила в колыбельке, было нашим ребёнком. Она сказала, что мама всегда узнает своего ребёнка. И что кто-то украл нашего, подменив его на мёртвого.

Голос папы надломился на последнем слове. Слёзы защипали мои глаза, и я сморгнула их.

— Малыш выглядел как Калеб, и патологоанатом сказал, что ничего подозрительного в его смерти нет. Я объяснил это твоей маме, но она была слишком убита горем, чтобы поверить. Ничто не могло убедить её, что Калеб был мёртв.

— Что ты сделал? — спросила я, после тщетных попыток проглотить стоявший в горле ком.

Я всегда видела печаль в глазах мамы, когда звучало имя Калеба, и родители никогда не вдавались в подробности его смерти, кроме официальной причины.

Он прочистил горло.

— Я думал, что она примет это спустя несколько дней, но она отказалась даже заниматься похоронами. А потом она начала подходить к незнакомцам с младенцами и проверять, не был ли это Калеб, — папа умолк, его лицо исказило от боли. — Первый год был очень плохим. С течением времени они начала больше походить на прежнюю себя, но думаю, она не была счастлива, пока мы не узнали, что она беременна тобой.

— Вы никогда ничего мне такого не рассказывали, — хрипло сказала я.

— Мама не хотела, чтобы ты знала. Это были тёмные времена в нашей жизни, и она стыдится своего поведения, — его лицо исказилось агонией. — Никто не поверил ей, когда она сказала, что ребёнок был не Калебом… даже я не поверил. А оказывается всё это время она была права.

Мне надо было чем-то занять себя. Я положила альбом на кофейный столик и, встав с дивана, стала вышагивать по комнате. Было слишком тяжело думать о том, что пережили родители в те годы, поэтому я сосредоточилась на их исчезновении.

— Пап, что случилось в ночь вашего исчезновения?

Он расправил плечи, словно стряхивал с себя всю боль.

— Твоя мама хотела увидеть принца лично. Мы позвонили одному из наших контактов в «Ралстоне» и выяснили, что он собирался провести фотосессию в малом торжественном зале на шестом этаже. Шансы встретиться с ним были минимальными, но мы должны были попытаться, — папа посмотрел мимо меня, словно вспоминал события той ночи. — Как только мы вышли из лифта, я понял, что мама была права. Принц Рис это Калеб.

Меня накрыло новой волной потрясения.

— Ты видел его?

— Нет, принца я не видел. Дверь в зал была открыта, оттуда как раз уходила группа. Впереди шли два мужчины-фейри, и как только они увидели нас, они преградили нам путь. Они знали кто мы такие ещё до того, как даже увидели наши удостоверения. Один из них сказал, что знал, что им надо было убить нас двадцать лет назад, когда взяли мальчишку.

Я накрыла ладонью рот. Папа продолжил:

— Они задержали нас и сказали страже принца отвести его в сьют, пока они разбираются с проблемой. И уже в следующий миг, мы оказались в зале, а они звонили Рогину Хавасу с приказом избавиться от нас. Они не хотели, чтобы смерть двух знаменитых охотников привлекла внимание к Принцу Рису и рисковать, что репортёры найдут связь между нами и им. Они понятия не имели, что сестра Рогина перехватит звонок и спасёт нас.

— Ты помнишь, что видел её?

Я рассказала ему, что именно Раиса давала им горен, чтобы сохранить им жизнь. И вплоть до этого момента он не помнил её участия.

— Да. Я очнулся в её доме. Она сказала, что она постарается спасти нам жизнь. После этого все мои воспоминания сплошной туман. Я не могу отличить реальность от наркотических снов.

Я продолжила вышагивать, у меня в мыслях не укладывалось, что мой брат был жив, как и то, через что мои родители прошли. Я переварить не могла столь много информации за раз. Вместо этого я сосредоточилась на личности, которая причинила так много боли моей семье.

— Я вот только не понимаю зачем? Зачем Королеве Анвин красть человеческого ребёнка и растить его как своего сына? Своего наследника? Известный мне факт о политике фейри, это то, что они хотят иметь самую голубую кровь в королевской линии. Поверить не могу, что любой Благой фейри хоть с каплей королевской крови смириться с тем, что однажды королём станет тот, кто даже не был рождён фейри.