Королева

Я не знала, что и ответить. Что можно было сказать кому-то, кто не испытывал угрызения совести и верил, что деньги решают всё? Давиан был настолько ослеплён своими богатством и одержимостью, что оторвался от реальности. Неужели он на самом деле верил, что чек сможет облегчить горе родителей Ангелы Мур из-за убийства их дочери?

— Озвучь свою цену, Джесси.

Я моргнула, внезапно осознав, что он вновь заговорил.

— Что?

— Сколько тебе надо, чтобы поделиться со мной секретом? — спросил он. — Пять, десять миллионов? Твои родители никогда не будут ни в чём нуждаться. Только скажи.

— Я же сказала тебе, я не знаю, что происходило во время обращения. Я не могу дать тебе того, что ты хочешь.

И уж я точно ему не расскажу, что моя семья не нуждается в деньгах, благо я выручила три миллиона долларов за соглашение с телесетью о моём эксклюзивном интервью. Родители смогут взять любую сумму, какая им нужна на восстановление, прежде чем они вернуться на работу, и это стоило всего того времени, что ушло на неприятное интервью.

— Это твоё окончательное решение? — голос Давиана был натянутым, и чувствовалось, что он попытался обуздать свой гнев.

— Да.

— Тогда полагаю, нам больше нечего сказать друг другу. До свидания, Джесси.

Он оборвал разговор раньше, чем я смогла ответить.

Я сильнее ухватилась за руль и только тогда осознала, что мои руки дрожали. Я была на взводе, чтобы вести машину, поэтому осмотрелась по сторонам в поисках нового места для парковки. Мне надо было позвонить Лукасу. Мы считали, что Давиан больше не представлял опасность, после того как он свалил из страны и ушёл в подполье, но мы недооценили его одержимость стать фейри.

Проехав один квартал, я заехала на тихую улочку, пролегающую вдоль кирпичных многоэтажек, и нашла свободное парковочное место. Я больше не дрожала, но всё моё тело постоянно вздрагивало, прямо как в один из дней, когда мы с Виолеттой выпили по три эспрессо за раз. Ох, я бы всё отдала сейчас за чашечку кофе. И это было одной из вещей, которые Давиан Вудс отнял у меня.

Я взяла телефон, набрала Лукасу и раздраженно выдохнула, когда оператор перевёл меня на голосовую почту. Я не хотела рассказывать ему о Давиане в сообщении, поэтому попросила перезвонить, как только он сможет. В последнее время он был занят делами своего мира, но всегда быстро отвечал на мои звонки.

Я откинула голову на подголовник. С той ночи как мы выяснили отношения, мы, казалось, вернулись к нашей старой дружбе — до поцелуя. Лукас был внимательным и поддерживал меня и мою семью, и он полностью завоевал сердце моей мамы, невзирая на её более ранние опасения насчёт него. Временами мне казалось, что я видела в его глазах вспышку нечто большего, когда он смотрел на меня, но она исчезала раньше, чем я успевала разгадать её. Я начала думать, что мне просто почудилось всё то, что между нами когда-либо было.

Рядом со мной притормозил автомобиль, и я выглянула в водительское окно. Голубой фургон с тонированными окнами. Всё внутри меня ёкнуло, вызвав приступ тошноты. У меня перехватило дыхание от воспоминаний о другом фургоне в день, когда нас с Конланом схватили.

«Расслабься», — сказала я самой себе, невзирая на то, что мои руки инстинктивно стали проверять, заперта ли дверь. Я буду полной дурой, когда через несколько секунд кто-то выйдет из фургона и направится в многоэтажку. Не то, чтобы меня заблокировали. Парковочное место позади меня было свободным, так что я смогу сдать назад, если захочу.

Спустя полминуты никто не вышел из фургона, и я нахмурилась. Чего они ждали?

Моё внимание привлекло движение в зеркале бокового вида, и я увидела ещё один такой же приближающийся фургон. Он замедлился и начал парковаться позади меня. Моё сердце начало колотиться, а разум прокричал одно единственное слово.

Беги!

ГЛАВА 7

Ремень был отстегнут, и я махнула через консоль на пассажирское сидение раньше, чем приняла осознанное решение сваливать. Распахнув дверь, я выскочила из «Джипа» и, не оглядываясь, рванула по тротуару. Мужские крики и звуки бегущей поступи позади меня сказали всё, что мне требовалось знать.

Я достигла конца квартала и завернула за угол последнего здания. Улица, растянувшаяся передо мной, была застроена такими же кирпичными многоэтажками, и на ней не было ни одного человека. Где были все те папарацци, которые одолевали меня день и ночь? Я проводила всё своё время в попытках избавиться от них, а теперь, когда они могли бы пригодиться, по близости не было ни одного.

Я завернула ещё за один угол и остановилась как вкопанная при виде двух мужчин, бегущих ко мне. Они были слишком далеко, чтобы я смогла разглядеть их лица, но их телосложение и одежда кричали «наёмники», и они направлялись прямиком ко мне.

Я лихорадочно осмотрелась по сторонам, но не нашла никакого переулка, чтобы убежать. Если я пересеку улицу, мужчины, гонящиеся за мной с двух сторон, отрежут мне пути к отступлению. Я попала в ловушку.