Королева бурь

— Ни братом, ни верховным лордом, — в бешенстве отозвался Ракхел. — Благодарение богам, у меня есть другие сыновья, и придет день, когда они будут владеть Скатфеллом по праву, а не по твоей поганой милости. Придет день, когда мы завладеем и Алдараном и колдунья-убийца, что прячется сейчас под личиной хнычущей девчонки, ответит за все! С этих пор, Микел, дрожи за себя, за свою дочь-колдунью и за ублюдка из Рокравена, которого ты называешь сыном! Одни боги знают, как ему удалось влезть тебе в душу! Какая-то гнусная ворожба! Я более не собираюсь дышать воздухом, отравленным злыми чарами!

Лорд Скатфелл горделивой походкой удалился из приемного чертога. Его взгляд, брошенный на Дорилис, был исполнен такой ненависти, что у Донела кровь застыла в жилах.

«Когда братья враждуют друг с другом, в брешь между ними входят враги, — подумал Донел. — Теперь приемный отец рассорился со всей своей родней. И я, единственный, кто остался с ним, — я даже не могу назвать его родным отцом!»

— А теперь, мой лорд, с вашего позволения я уложу Дорилис в постель, — твердо сказала Маргали после отъезда гостей из Скатфелла.

— Да, да, — с какой-то мрачной апатией пробормотал лорд Алдаран. — Забери девочку и возвращайся, когда она уснет.

Маргали увела плачущую Дорилис. Дом Микел сидел неподвижно, склонив голову и углубившись в раздумья. Донел опасался беспокоить его, но когда вернулась Маргали, он тихо спросил:

— Может быть, мне уйти?

— Нет, мой мальчик, это касается и тебя. — Вздохнув, Алдаран поднял голову и посмотрел на пожилую лерони. — На тебе нет вины, Маргали, но что нам теперь делать?

— Я больше не могу контролировать ее, мой лорд, — печально ответила лерони. — Она сильна и своевольна, а вскоре на нее обрушатся все тяготы переходного возраста. Прошу вас, дом Микел, отдать ее под опеку кого-то более сильного, чем я, и лучше подготовленного. Дорилис должна научиться обуздывать свой ларан, иначе могут случиться еще худшие беды.

«Что может быть хуже, чем это?» — удивленно подумал Донел.

— Все остальные мои дети умерли либо в утробе матери, либо в подростковом возрасте. — Алдаран словно отвечал на невысказанный вопрос. — Их убило проклятье нашего рода — пороговая болезнь. Должен ли я бояться и за нее?

— Мой лорд, а вы не хотите послать ее к ваи лерони из Башни Трамонтана? — спросила Маргали. — Они позаботятся о ней и научат пользоваться лараном. Если кто-нибудь из ныне живущих может провести ее через тяготы созревания без рокового ущерба для нее, то это они.

«В самом деле, правильное решение», — решил Донел.

— Да, отец, — с энтузиазмом поддержал он. — Ты помнишь, как они были добры ко мне каждый раз, когда я ездил туда? Они были рады моему обществу; они рассказали мне о ларане и с радостью научили бы большему, если бы я остался у них. Пусть Дорилис отправится к ним, отец!

Лицо Алдарана едва заметно просветлело, но затем он снова нахмурился.

— В Трамонтану? Ты хочешь опозорить меня перед соседями, Донел? Должен ли я показать свою слабость, чтобы они распространили слухи о ней по всем Хеллерам? Должен ли я сделаться объектом сплетен и всеобщего презрения?

— Отец, я думаю, ты неверно судишь о людях из Трамонтаны, — ответил юноша, уже зная, что уговоры не помогут. Он не принял в расчет фамильную гордость дома Микела.

— Если вы не хотите отпустить ее на попечение наших соседей в Трамонтане, то умоляю вас отослать ее в Хали, или в Нескью, или в одну из Башен на равнине, — попросила Маргали. — Я недостаточно сильна, чтобы справляться с нею. Боги знают, как мне не хочется расставаться с моей маленькой девочкой. Я люблю ее как собственное дитя, но больше не могу обуздывать ее ларан. В Башнях же специально учатся этому искусству.

Алдаран надолго задумался.

— По-моему, она еще слишком мала для обучения в Башне, — наконец сказал он. — Но между Алдараном и Элхалином существует старая дружба. Может быть, ради этой дружбы лорд Элхалин согласится послать сюда лерони из Башни Хали, которая позаботится о моей дочери. Это не возбудит сплетен. Готов ли ты, Донел, отправиться на поиски того, кто согласится приехать в Алдаран, жить в нашей семье и учить Дорилис пользоваться лараном?

Донел встал и поклонился. Мысль о Дорилис, живущей в неприступной Башне Трамонтана среди надежных друзей, привлекала его, но, может быть, такой поступок действительно означал слишком большое унижение для приемного отца.

— Если хочешь, мой лорд, я поеду сегодня, как только соберу эскорт, подобающий твоему званию и достоинству.

— Нет, — сурово возразил Алдаран. — Ты поедешь один, Донел, как подобает просителю. Я слышал, что между Элхалином и Риденоу заключено перемирие, поэтому ты будешь в относительной безопасности. Но если ты отправишься в одиночку, им будет ясно, что я действительно нуждаюсь в помощи.

— Как вам будет угодно, — согласился Донел. — Значит, я поеду завтра или даже сегодня вечером.

— Ты поедешь завтра, — произнес Алдаран. — Пусть крысы из Скатфелла уберутся в свои норы. Я хочу, чтобы ни слова о случившемся не стало известно в наших горах.