Королева бурь

На какое-то мгновение маска безразличия исчезла, и Эллерт увидел, как настоящее лицо Корина исказилось страданием.

— А что мне остается делать, Эллерт? Ни один из сыновей Хастуров не имеет свободы выбора, и так будет продолжаться до тех пор, пока лерони этой чертовой племенной конюшни, которая называется нашей кастой, устраивают все браки и даже следят за отцовством наших бастардов. Не все же из нас похожи на тебя и способны сохранять монашеское целомудрие! — Его лицо снова стало каменно-бесстрастным. — В конце концов, это не такая уж неприятная обязанность. Пока я живу здесь и работаю Хранителем, я большую часть времени бесполезен для любой женщины, а это почти то же самое, что жизнь в монастыре… Мы с Ариэллой берем от жизни что можем, когда позволяют обстоятельства. Я не похож на тебя, романтика в поисках большой и чистой любви, — агрессивно добавил он и отвернулся. — Ты поговоришь с Ренатой или это сделаю я?

— Лучше ты, — сказал Эллерт, уже зная, каков будет ответ; знал, что поедет на север с Ренатой. Он видел это снова и снова в мысленных образах, а следовательно, это было неизбежно.

Выходит, он полюбит Ренату, забудет свою прежнюю любовь, откажется от клятв, данных Кассандре?

«Мне вообще не следовало уезжать из Неварсина, — подумал Хастур — Лучше бы я бросился в пропасть с высочайшей вершины, прежде чем позволил отцу увезти меня оттуда!»

14

Рената помедлила у двери, а затем, зная, что Кассандра почувствовала ее присутствие, вошла без стука. Та была не в постели, хотя все еще выглядела бледной и измученной. Она держала на коленях полотно и мелкими, аккуратными стежками вышивала лепесток какого-то цветка. Когда взгляд Ренаты упал на ее работу, Кассандра покраснела и отложила вышивку в сторону.

— Мне стыдно тратить время на такое глупое занятие, — сказала она.

— Почему? — спросила Рената. — Меня тоже учили никогда не сидеть без дела, если у меня есть свободное время, чтобы не отвлекаться на собственные горести и проблемы. Хотя я так и не научилась делать такие ровные стежки… Теперь ты чувствуешь себя лучше?

Кассандра вздохнула:

— Да, я выздоровела. Наверное, мне пора занять свое место среди вас. Наверное… — У нее перехватило дыхание, но Рената, обладавшая даром эмпатии, уловила ее невысказанные слова: «Наверное, все знают о том, что я пыталась наложить на себя руки, и презирают меня».

— Все мы испытываем к тебе только симпатию и сожалеем о том, что, когда ты была несчастна, ни у кого не нашлось достаточно сочувствия, чтобы утешить тебя.

— Однако я слышу шепотки вокруг, хотя и не могу понять, что происходит. О чем ты умалчиваешь, Рената? Что вы все скрываете?

— Ты знаешь, что война началась снова… — начала было Рената.

— Эллерт отправляется на войну! — С губ Кассандры сорвался страдальческий стон. — И он мне ничего не сказал!

— Если он медлил с этой вестью, чиа, то лишь из опасения, что тобою снова овладеет отчаяние и ты совершишь какой-нибудь необдуманный поступок.

Кассандра опустила глаза; несмотря на мягкий тон, это был упрек, причем заслуженный.

— Нет, этого больше не случится. Теперь уже нет.

— Эллерт не собирается на войну, — сказала Рената. — Его посылают в земли, которые пока что остаются нейтральными. Прибыл посланец из Каэр-Донна, и Эллерт отправится сопровождать его. Лорд Элхалин послал его с какой-то важной миссией к горцам Хеллеров.

— И я поеду вместе с ним? — Кассандра затаила дыхание, и на ее лице отразилась такая чистая радость, что Рената с большой неохотой решилась разочаровать ее.

— Нет, милая. Сейчас это не твой жребий. Ты должна остаться здесь. Ты очень нуждаешься в тренировке, которую мы можем тебе дать. Когда овладеешь своим лараном, с тобой больше никогда не произойдет того, что случилось недавно. А поскольку я покидаю Башню, ты очень понадобишься здесь в качестве Наблюдающей. Мира скоро начнет учить тебя.

— Я буду Наблюдающей? Правда?

— Да. Ты достаточно долго работала в круге, поэтому твои таланты хорошо известны нам. Корин сказал, что из тебя выйдет замечательная Наблюдающая. После нашего отъезда здесь едва наберется опытных работников на два матриксных круга, и для каждого круга понадобится своя Наблюдающая.

— Значит, быть по сему. — Кассандра немного помолчала. — В любом случае мне выпал более счастливый жребий, чем любой из женщин моего клана, которым остается лишь смотреть, как их мужья уходят на войну, навстречу возможной гибели. У меня есть полезная работа, и Эллерт может не бояться, что он оставит меня с ребенком.

Заметив вопросительный взгляд Ренаты, она опустила голову.

— Мне стыдно, Рената. Возможно, ты не знаешь… Мы с Эллертом поклялись друг другу, что наш брак останется целомудренным. Я… я соблазнила его, и он нарушил клятву.

— Кассандра, Эллерт взрослый мужчина и вполне способен принять самостоятельное решение. — Рената подавила желание рассмеяться. — Я сомневаюсь, что его самолюбию польстила бы мысль, что ты изнасиловала его.

Кассандра густо покраснела.

— И все же, если бы я оказалась сильнее, если бы смогла совладать со своими чувствами…