Королева для нищего (СИ)

Вера вздохнула и обвела взглядом зал. Все какое-то унылое, темное, гнетущее что ли. Заур хоть и был человеком азиатской культуры, однако почему-то не наполнил свое заведение тонкими, восточными мотивами. Все было как-то без души, на скорую руку. Хотя готовили вкусно, тут нечего сказать.

Вера снова пробежалась по присутствующим в зале посетителям, цепляясь взглядом за вход. Худая Ленкина фигурка буквально ворвалась в кафе, так шумно, что некоторые обернулись. Она сложила зонт, стряхнула капли со своего плаща, поправила волосы и нашла взглядом Веру.

— Да-а-а, подруга, ты точно идиотка, променять Ручей вот на это, — Ленка презрительно осмотрелась, усаживаясь за барную стойку.

— Зря вы так, девушка, у нас, между прочим, очень вкусно, — подал голос Петька и улыбнулся. Он был из тех людей, которые улыбались всегда и везде, неважно, какие были обстоятельства, трудности, он всегда «держал марку».

— Встречают по одежке, молодой человек. Если бы я не знала, что тут действительно вкусно, никогда бы не сунулась, — съязвила Ленка, рывком снимая плащ и бросая его на соседний стул.

— Будешь кофе? — Вера улыбнулась, наблюдая, как подруга пытается привести себя в порядок. Высокая влажность на улице была злейшим врагом Самохиной, потому что ее и без того волнистые волосы молниеносно превращали ее в кудрявую овцу.

— Ну как дела? — Ленка обхватила руками горячую кружку, уставившись на подругу. Вера опасливо посмотрела по сторонам, не найдя в ближайшем окружении Палну и выдохнула, позволяя себе немного сгорбиться.

— Сегодня не очень, как видишь, — Вера пожала плечами и уставилась на подругу.

— Нет народу — нет бабла, — Ленка хмыкнула и сделала очередной глоток. — Как дома дела? Последний раз звонила, бабушка сказала, что ты вообще практически не появляешься там, так, только переночевать, а с утра опять за поднос, — Самохина пожала плечами, то ли от холода, толи от слова «поднос».

Ленка не знала что такое «работа» и с чем ее едят. Она никогда не экономила, не копила, не откладывала, в отличие от Веры. Будучи единственным ребенком в семье, Ленку «облизывали» с ног до головы, выполняя каждую прихоть. Однако у родителей было одно условие — она и дальше будет финансироваться за счет семейного бюджета, если после школы окончит институт, чтобы не поперли где-нибудь после второго курса. Поэтому, с горем пополам, особо не напрягась, Самохина таки окончила институт и расслабилась окончательно, позволяя своей капризной натуре ощутить все прелести мирской жизни — она просыпалась около полудня, без перерыва смотрела телевизор, мерила собственные шмотки, ужом извиваясь перед зеркалом, а потом когда надоедало — таскалась по магазинам, кафешкам, транжиря отцовы деньги, на благо общества, так сказать. Отец, кстати, был заместителем министра сельского хозяйства, мать — директором школы, в которой Самохина проучилась все 11 лет. Бабло в их семье водилось и немаленькое. В общем, семейка до жопы правильных людей, с заявкой на аристократию. Ленка же выбивалась из всей этой правильности своей неправильностью. Под чутким присмотром матери, которая блюла ее аж до 9 класса неожиданно долбанул переходный возраст. Который кстати, Самохина-старшая не учла, методично распланировав жизнь дочери на ближайшие 5 лет в своем ежедневнике. Поэтому Ленка, абсолютно спокойно — пока мать искала для нее подходящий вуз — распустив косы и упираясь острыми коленками в небрежно брошенную в подъезде куртку, постигала искусство орального секса с Суней, — с почти самым крутым пацаном на районе. Странное погоняло, если учесть, что для родителей он был Арсением. Он кстати привнес в ее жизнь много нового и интересного, что было связано с сексом, и однажды она даже задалась вопросом — что плохого в том, чтобы трахаться за деньги? Хоть Самохина и не пыталась вступить в сестринство валютных проституток и не работала на «маму Розу», и с мужиками спала от нечего делать, все-таки копеечку за оказанные услуги могла поклянчить. В общем, будущая жизнь светила Самохиной ярким, беззаботным, безработным маячком полнейшего счастья, без лишних напрягов, так сказать.

Почему-то после слов, о том, что подруга звонила домой, Вера напряглась.

— Нормально. Бабушка борется с коррупционерами, Гриша бухает, а я как видишь, не знаю, кого обслужить. — Вера развела руками, а потом смахнула невидимые пылинки с передника. Если честно, разговаривать было лень, тем более с Самохиной, тем более в кафе. К тому же, чуйка не подвела — подруга нарисовалась не просто так.

— Там Нина Степановна спрашивала что-то про кино, пришлось подыграть, — театральная пауза, и подруга, опустив глаза начала рассматривать маникюр.

— Спасибо.

— Клинкова, ну что ты за тварь такая? Завела мужика, а рассказать не сподобилась.

— Лен, да нет никакого мужика, — Вера тяжело вздохнула, подавляя в себе желание громко заорать.

«Не лезь, прошу. Только твоих нотаций не хватало».

— Если б не было, у бабки у твоей голосок бы не дрожал.