Королева для нищего (СИ)

Вера перестала чувствовать ноги ниже колена, но упорно не садилась на бетонный пол, боясь заморозить придатки. Хоть головой и понимала, что это не самое важное сейчас — главное выжить.

Все люди, так или иначе, когда-нибудь смотрели криминальные сводки, и думали — со мной такого не случится. Ну, думали же?

Вера, закусив ноготь с волнением следила за новостями в прошлом году, когда пропала фотомодель, фамилия у нее еще такая смешная была — Ресничкина. Села в машину к мужику и больше ее никто не видел. Две недели полоскали, а потом нашли — изнасилованную и задушенную в канаве, возле трассы. Красивая такая была. Молодая, чуть постарше Веры. Она еще тогда возмущалась: как можно было сесть к незнакомому мужику в машину, еще и одной. Она бы никогда не села, поэтому с ней такое никогда не случилось бы. А оно вон как получилось — неосторожное знакомство и ты уже отмораживаешь придатки в мясном цеху.

Дверь неожиданно открылась и Вера, которая уже сидела, прижавшись спиной к выходу, уткнувшись лбом в колени, вывалилась в коридор.

— Ну что, Снегурочка, подумала над своим поведением? — Вован, почти брезгливо толкнул ее носом кроссовка, пока Вера свернулась калачиком, тихо постанывала, — Пошли, Альберт Евсеевич сказал, что больше нет смысла тебя мариновать.

Обратно в гримерку ее втащили в абсолютно таком же состоянии, что и Катеньку. И она была готова согласиться на все, лишь бы снова не в холодильник. Ее, кстати, уже и не спрашивали, Антонина молча натянула на нее новые трусы, показательно, почти перед носом, отрывая бирку, колготки в мелкую сетку. Сорвав задубевшее полотенце, тоже не встретила сопротивления — Вера, молча, стояла, опустив руки, пока женщина «уложила» ее грудь в ярко-розовый корсет, затягивая его на спине.

— Какие вы все послушные после карцера, загляденье, — Антонина бросила на Веру взгляд, пока помогала девушке натянуть короткую балетную пачку, такого же противного розового цвета. Судя по всему, она была тупо для красоты, потому что со своей главной функцией — прикрыть жопу, она явно не справлялась, предоставляя возможность любому желающему оценить новые трусы.

— Почему вы ему помогаете? — тихо, еле шевеля губами, просила Вера, когда Антонина накручивала итак вьющиеся волосы девушки на плойку. Поймала свое отражение в зеркале.

«Потасканная» — как бы сказала Самохина. Как сейчас не хватало ее уверенности в себе. В окружающих людях. В собственной жизни.

Желание опустить руки росло с каждой минутой, с каждым мазком тональника, туши и помады.

Действия были такими отточенными, что Вера не сомневалась — Антонина Игоревна часто вот так собирала девчонок на торги.

Было отвратительно, до тошноты. Вера смотрела на себя в зеркало и не узнавала. Как все-таки одежда и макияж могли сделать из нормального человека проститутку. Если бабушка увидела, ее бы снова свалил инфаркт, стопудова.

— Обувайся, — женщина вручила Вере пару открытых туфель на высоченной шпильке, наблюдая, как та послушно их надела, — Выглядишь потрясно.

— Я выгляжу как шлюха, — огрызнулась Вера, продолжая рассматривать себя в зеркало.

— Как дорогая шлюха, стоит заметить, — спокойно поправила Антонина, взбивая рыжие кудри пальцами, — Для Корфа будешь танцевать вместе с подругой своей. Мой совет — мельтеши перед ним почаще, и будет тебе радость. У нас ведь тут девочки — каждая сама за себя, кто покруче выгнется, тому, и дяденька побогаче достанется. Не упускай возможность.

— Спасибо за ценный совет, — Вера немного «оттаяла», снова начиная язвить.

— Всегда, пожалуйста, Эльза, — Антонина сделала вид, что не заметила, как изменился тон девушки, улыбаясь, поправляя ее волосы перед выходом, — Алик ждет за дверью.

— И куда мы?

— На Олимп, прямиком к звездам.

Как Вера не пыталась храбриться, когда завели в отдельную кабинку — сердце ухнуло вниз. Пятеро мужчин сидели полукругом, что-то возбужденно обсуждали, звенели вилками, смеялись, курили. Ничего нового, конечно, для себя Вера не увидела — во всех развекательно-питейных заведениях обстановка была одна и та же. Но сам факт, что мужчины были чужие, пугал Клинкову до коликов в животе.

— Какое прелестное создание, — мужчина в очках, сидящий в центре, в легкой улыбке наклонил голову, рассматривая Веру. Остальные сразу замолкли, тоже обращая свое внимание на девушку.

— Весьма и весьма, а? Александр Валерьевич, для тебя как по заказу, — худощавый мужчина по правую руку от мужчины по центру, одобрительно покачал головой, тихо посмеиваясь.

— Давай знакомиться, красавица. Как тебя зовут?

— Вера, — в горле запершило и она почти закашлялась, — Вера Клинкова.

— Красивое имя. Мне всегда нравилось, особенно в трактовке «Вера, Надежда, Любовь», — мужчина как-то слишком мечтательно возвел глаза к потолку, явно что-то вспоминая.

«Надежда пока рядом. И Любовь. Может быть».

— Спасибо, — девушка неловко топталась на месте, пытаясь дышать как можно тише.