Королева дорог (СИ)

Он, позанимавшись штангой, долго о чём-то говорил с мужчинами, сидя на скамье и вытираясь полотенцем.

Вдруг он резко встал, махнул им и вышел из комнаты, толкнув дверь. На секунду оттуда вырвалась жёсткая рок-музыка, под которую предпочитала заниматься эта пятёрка.

Я была застигнута врасплох. Уходить было поздно, он шёл прямо на меня.

Я отвернулась к окну, смотря на китайские фонарики в саду, уже зажёгшиеся на ночь. Отсюда даже были видны ворота во двор.

Он чуть было не прошёл мимо, не обратив на меня внимания, но узнал.

— Аглая? А ты что тут делаешь?

Я замялась.

— Гуляла по дому, а там какая-то толпа в холле, я здесь спряталась, — нервно улыбнулась я.

Он смотрел на меня сверху вниз, а я думала, что он обо всём прекрасно догадался — я за ним шпионю.

— Ладно, я пошёл, приму душ, скоро выезжаем.

— Удачи тебе, — порывисто сказала я, глядя на его мокрые волосы.

Позже я поднялась к себе в комнату, столкнувшись на лестнице с Мариной. Она чувственно тряхнула своими чёрными волосами, глядя на меня, как на муху. Надо ли говорить, что она со мной не поздоровалась.

* * *

Я не спала, лёжа в постели. Часы, висящие над туалетным столиком, тихонько отщелкивали минуты. Слышала час, слышала два, три. Их всё не было.

Постель становилась раскалённой. Наконец, в четверть четвёртого я услышала двигатель машины. Я вскочила, пыталась рассмотреть из своего окна что-нибудь, но здесь ничего не было видно, только часть сада, огромная лужайка, залитая странным светом фонариков.

Хлопанье дверей, какие-то выкрики, бег по асфальту. Я надела халат и вышла в коридор. Там я столкнулась с испуганной Кристиной.

— Звонил Стас, сказал, что ранен.

Вслед за Кристиной из её комнаты вышел серьезный и даже злой Вадим. Он был в длинном сером халате.

— Тихо вы, бабы, весь дом на уши поднимете.

Мы с Кристиной вжались в стену, хватая друг друга за руки.

— А врача мы где возьмём? — тихо спросила я, глядя на спускающегося по лестнице Вадима.

— Вадим по профессии врач.

— А, — закивала я.

Через некоторое время мы услышали шаги и голоса на лестнице — поднимались они. Я узнала и голос Стаса.

— Конечно, я теперь буду герой, все бабы мои, — шутил он.

По лестнице он поднимался сам, его только страховали, он держал согнутой руку.

Мы с Кристиной вышли из тени коридора. Он увидел нас и заулыбался. Наши испуганные лица его развеселили.

— Правда, девчонки?

— Меньше разговаривай, — угрюмо ворчал Вадим, идя следом за ним.

— Ну что ты, я же только руку повредил, а не что-то поважнее, помечтать нельзя.

Они поднялись на третий этаж, и голоса стихли.

Мы с Кристиной, конечно, не пошли за ними, но поняли, что ничего слишком серьёзного не было.

Я немного успокоилась. Он дома, в безопасности, ранение не сильное, и с тяжёлым сердцем я уснула.

* * *

Рано утром меня разбудила Кристина. Наверное, по поручению Вадима, она сказала мне, чтобы я молчала о ранении Стаса. Придумали версию, что он растянул руку, занимаясь в спортзале. Все, кто знал о его ранении, были предупреждены. Оставалась только я.

Мне так нетерпелось его увидеть, спросить, как он, но это было невозможно. Его напоили обезболивающими, и он спал, да я и не могла так запросто прийти и расспрашивать его. Для меня он был по-прежнему недосягаем.

Позавтракала я в одиночестве, Кристина уехала в город по поручению Вадима. Часов в одиннадцать, как раз я была в столовой и заканчивала есть, я услышала разговор двух служанок о том, что нужно отнести завтрак Стасу. Мне кровь ударила в голову, я попросила их разрешить мне отнести ему еду, потому что как раз собиралась туда. Это был неплохой способ увидеть его одного.

Я взяла поднос и осторожно вышла из столовой.

Вот дверь его комнаты-квартиры, третья от двери кабинета. Я думала, как бы постучать, и решила сделать это носком туфля. Услышав его голос, я вошла, но тут же мне захотелось выйти. Рядом с ним полулежала Марина. Она была в короткой синей юбке клёш, коротком топике, показывающем её большую, красивую грудь.

— Это завтрак, — небрежно бросил Стас и повернулся к ней. Он лежал под одеялом, одной рукой обнимая её. Вторая — левая, раненая, была накрыта.

Она же пристально продолжала смотреть на меня, гипнотизируя взглядом.

У меня в душе был полный разлад. Хотелось сильно плакать. Я часто заморгала, боясь разреветься прямо здесь. Идя к нему, я надеялась на приятный разговор, на его внимание, улыбку, смех, благодарность, а он миловался с Мариной.

Я поставила поднос и уже направилась к двери, как мне вслед Марина произнесла:

— Эта девчонка у тебя что-то вроде секретаря или служанки?

Я спиной почувствовала его взгляд.

— Аглая?

Я оглянулась, делать было нечего.

— Да.

— Ты что-то хотела?

Я нервно улыбнулась.

— Я хотела поговорить, но вижу, не вовремя, зайду позже.

Он кивнул, поворачиваясь к Марине, и уже когда я закрывала дверь, услышала:

— Она не служанка, моя помощница. Это тебе неинтересно.

* * *

Я не помню, как спустилась с лестницы, слёзы текли ручьём. Это было настоящее отчаяние, слепое и безжалостное.

Закрывшись в своей комнате, я прорыдала на постели около часа, а мне показалось, прошла целая вечность. Чего я только не передумала!