Королева дорог (СИ)

Приступив к работе со следующего дня, униформы у меня пока не было, я помогала девушкам в обычных голубых джинсах и свитере с голубым орнаментом (мои цвета).

Нина походила на робота, мы с Лилей за ней не успевали. Но они обе признались, что третья пара рук для них давно была необходима. Мы убирали, освежали комнаты одну за другой, в доме жило мало людей, он пустовал в это время года. Только группа Стаса и ещё человек двадцать «постояльцев», которые злоупотребляли гостеприимством Вадима, сбегая из своих богатых домов от взглядов родителей и живя здесь, как вздумается, где ничего не запрещалось.

Часто мы с девушками во время уборки пустых комнат находили разобранные постели и использованные презервативы под ними. Наверное, гостей заводила смена обстановки. Здесь была свободная любовь, но не совсем в её классическом понимании, как я поняла. Если ты становилась чьей-нибудь избранницей, то не имела права спать с другими мужчинами, а ему позволялось абсолютно всё… Можно и так сказать.

Лиля была серьёзна и рассудительна. Кареглазая шатенка, как и я, только стриглась под каре, была где-то чуть выше среднего роста. Нина — миниатюрная блондинка, со мной одного роста, но старше меня на пять лет. В ноябре ей исполнилось двадцать три. Она любила выпить, повеселиться, подбивала нас к этому в выходной — а у каждого он был в определённый день, у всех по-разному. У меня — в четверг.

У Нины был тайный роман с одним из богатеньких гостей Вадима, семнадцатилетним мальчиком. Она смеялась над ним, а он был в неё, похоже, влюблён — высокий нескладный юноша с выразительными голубыми глазами. Никита Ильин. Снейон узнал первую радость секса, толькоейбыл верен, и приезжал сюдаиз-за неё. А она говорила нам, что с ним возится от нечего делать. Я видела в глазах девушки грусть, когда она не пряталась за напускным весельем. А однажды у нас с Ниной был задушевный разговор, который испугал меня. Я поняла, что совсем скоро и у меня будут такая же тоска в глазах.

Мы заканчивали с третьим этажом, с угловой комнатой в правом крыле. Комнаты Стаса Нина всегда убирала сама, щадя мои чувства.

— Никита мне попытался подарить один раз рубиновые серьги, но я отказалась, — сказала она. Разговор у нас зашёл о подарках.

— Почему? — спросила я.

Девушка встряхнула стопку постельного белья и положила его на полку.

— Не хочу быть обязанной ему. Будет ещё думать, что я с ним сплю за деньги.

— Глупости, — хмыкнула я, — это же подарок.

— Знаю я их подарки, — горько сказала она, убирая светлые волосы с лица. Они у неё были прямые до плеч.

Я украдкой взглянула на неё, чувствуя, что лезу не в своё дело.

— Стас мне ничего не подарил, а если бы и подарил, я оставила бы, — и, проглотив ком в горле, добавила, — на память.

— А я — нет. Знаешь, как нелегко смотреть на эти подарки потом.

И я узнала от неё, что до того, как она стала работать здесь, она была горничной в другом приличном богатом доме. Там она влюбилась в хозяйского сына, прямо как в сериале, а он — в неё. Между ними случилась настоящая страсть. Ей было девятнадцать, ему двадцать. Они встречались тайком, но родители парня узнали и услали её работать к Вадиму. По их рекомендациям она перешла сюда, а парень не противился, забыв о ней. У неё же не было выхода — мать наркоманка, в квартире притон, она считала, что ей повезло — она не вернулась туда.

С тех пор Нина никого не любила, переживала и играла с Никитой, наверное, втайне желая отомстить ему за Олега, поигравшего с ней и бросившего.

Мне было жаль девушку, но с её точки зрения, повезло мне больше. Если же он вернётся — будет хуже.

— С глаз долой, из сердца вон, — любила повторять она, считая это проверенной истиной.

Я с ней была совсем не согласна. Я-то по-прежнему думала о нём, мечтала о нём и казалось, что это нисколько не становилось меньше.

Однажды я столкнулась в коридоре нос к носу с Патриком. Я была в униформе, так он и не взглянул на меня. Конечно, не узнал, я была пустым местом теперь, хотя для него я такой была и раньше. Если честно, я испытала даже некоторое облегчение. Не хотелось слышать издевательства и насмешки.

Зато это с лихвой восполнила Марина. Уж она-то меня узнала, когда увидела. Она приехала в дом Вадима на день Святого Валентина с подругами. Мы с девчонками не успели хорошенько убрать левое крыло третьего этажа, и мне пришлось чистить ковровую дорожку в коридоре ночью, чтобы днём не путаться под ногами. Было около часа, дом почти спал, а я, с бесшумным пылесосом и порошком для ковров наперевес, убирала возле комнат Стаса и Марины.

Я безумно устала и хотела спать, глаза так и хотели закрыться, но я уговаривала себя, думая о том, что девчонки утром обещали не будить меня до девяти.

В этом крыле была только Марина, и я очень хотела не встретиться с ней. Потому я и взялась убирать в такое время.

Когда я уже двинулась к лестнице, что-то вроде предчувствия возникло внутри. Вдруг дверь её комнаты распахнулась, и на пороге появилась она, злая, ненакрашенная, в синем шёлковом халате с опушкой на рукавах.

— Здесь уже поспать нельзя! Что ты трёшь здесь в такое время?