Королева джунглей

За то короткое время, что прошло с нашего приезда, лес полностью оделся в летний наряд и стал божественно красив. Человеческий язык слишком беден, чтобы описать красоту Приморья. И все же приглашаю вас проследовать за мной на наши площадки, каждая из которых была нами тщательно промерена, через каждые 100 метров сделаны затесы на деревьях, обозначающие направление маршрута. Каждый из нас провел не один десяток часов на учетах, поэтому неудивительно, что мы и сейчас могли бы с закрытыми глазами пройти по нашим маршрутам.

Поистине только тот, кто занимался учетом птиц, может понять, что это такое — спать, сколько хочется. Неумолимый Кушнарев опять возник в дверном проеме. Но заметно приближение самого длинного дня — 4.30, а в окне уже видна красная полоска. Скоро восход солнца. Конец мая, а на дворе прохладно. Пройдет несколько часов, и все живое вокруг будет изнывать уже от жары. Мы быстро экипируемся — тайга ошибок не прощает. Сапоги, куртки-энцефалитки (невзирая на дневную жару), бинокль, полевой дневник. Можно выходить. Неуронов и Гарик уже оседлали свои велосипеды и быстро покатили вниз по дороге. А я занимаю место на мотоцикле за спиной у Кушнарева — он меня высадит у моей площадки. Женя — лихач. Пулей проносимся мы по сонной Нахимовке и за минуту преодолеваем два километра. Я слезаю, Кушнарев уносится вдаль. Постепенно шум мотоцикла стихает. Бросаю взгляд с таежной дороги вокруг. Это нужно прочувствовать — на север 100 километров непроходимой тайги до ближайшего селения, на восток — сотни километров до Тихого океана, на запад — сотни километров до китайской границы. И только за спиной у меня — малюсенькая, затерявшаяся в бескрайних лесах Нахимовка. Но хватит эмоций, солнышко уже виднеется, пора начинать учет. Раздвинув ветки кустарников, ныряю в сказочное царство природы.

На траве лежит роса. Множеством блесток сверкает растянутая в лесу паутина. Чист и прозрачен воздух. Точно живое дыхание земли, легкий туман стелется над землей. Пробираюсь к реке. Вот и она — малюсенькая таежная речка Одарка. Огромными кулисами поднимается над берегом зеленая стена, вся в мозаике из солнечных бликов, теней и различных оттенков листвы. Над самой водой склонились ивы. Непролазные заросли образуют кустарники — сирень, черемуха, спирея, рябиннолистник. Все это перевито лианами — лимонником, виноградом. Несколько дальше от реки начинается величественный лес. В долинном лесу хорошо заметны колоннообразные, белоствольные ильмы с огромными кудрявыми кронами и с мощными корневыми лапами, имеющими иногда досковидную форму, как у тропических древесных пород, и стройные, с ажурной кроной, ясени. Обычен здесь маньчжурский орех — ближайший родственник грецкого ореха, который считается одним из самых красивых деревьев Уссурийского края. Листья его бывают длиной до полутора метров и 40 сантиметров шириной и обладают чудесным инсектицидным свойством — они ядовиты для насекомых. Резкий запах маньчжурского ореха их отпугивает, и лес, в котором много этих деревьев, дает немного отдохнуть исследователю от гнуса.

Долинный лес по праву можно назвать царством птиц. На моем участке их живет около 80 видов. Наиболее многочисленны три вида — седоголовая овсянка, длиннохвостый снегирь и желтоголовая мухоловка. Самая обильная птица этих мест — седоголовая овсянка. Ее незатейливую песенку можно слышать на протяжении всего маршрута. Когда овсянки образуют пары в начале мая, самец и самка в это время обычно кормятся неподалеку друг от друга на занятом ими участке. Самец ходит по земле, приподняв оперение спины, иногда опускает и разворачивает хвост. Внезапно он летит к самке замедленным полетом, садится рядом с ней с прижатым оперением, разворачивает и опускает книзу хвост. Эти демонстрации сопровождаются возбужденным «цыканьем». На посторонних особей своего вида самец нападает в угрожающей позе — оперение плотно прижато, хвост приподнят, крылья приспущены, а клюв направлен под углом кверху. Гнезда седоголовая овсянка располагает или на земле среди высокой травы, или на тонких веточках, или у основания молодого дерева на высоте не более полуметра от земли.

В приречных зарослях обычен длиннохвостый снегирь — урагус. Несмотря на ярко-красную окраску, он часто остается невидимым в густой листве, только его звонкая с переливами песня, которая звучит как «тилиби-литилибили», доносится из кустов. Если во время кормления две птицы оказываются очень близко друг от друга, между ними возникает антагонизм. В качестве угрозы демонстрируется раскрытый клюв, при более сильном возбуждении наблюдается «наскакивание» и «замещение» (одна из особей устремляется к другой и занимает ее место, тогда как другая ретируется). В пищевом рационе урагуса большое место занимают растительные объекты, причем птицы используют их даже среди лета, когда насекомые в изобилии. Излюбленный корм — семена лютика.