Королева джунглей

Как же берут яд у змей? Прежде всего нужен стол для взятия яда. Поверхность стола гладкая, на такой поверхности у змеи нет опоры, она не может броситься на человека, и ее легко взять в руки. К краю стола прикручивается стеклянная бюкса — ядоприемник. Палкой с крючком на конце подхватывают змею из ящика и кладут на стол. Затем змею несколько раз вращают. От «головокружения» она становится как бы пьяной, теряя ориентацию. Голову змеи прижимают к столу легкой планкой и берут в руку Пальцы оператора зажимают скуловые кости — это гарантия безопасности. Змею подносят к ядоприемнику и дают укусить. Иногда она по своей воле отдает яд, но чаще оператору приходится стимулировать его выделение. Простейшим способом является массаж ядовитых желез. Яд попросту выжимают из желез. Гюрза и кобра дают обычно за один раз от 500 до 1500 мг жидкого яда, и операцию прекращают тогда, когда он перестает вытекать из желез. После сушки получают соответственно 100 и 300 мг яда, т. к. при сушке он теряет вес почти в 5 раз.

Кара-Калинский серпентарий по-своему уникален. Змей здесь держат в вольерах только в теплое время, года. Отлов начинается обычно в апреле, продолжается весь май, и с этого времени у змей берут яд. Для их кормления используют мелких грызунов, в основном песчанок, а также воробьев и жаб, которых добывают в природе. В конце теплого сезона, обычно в октябре, змей выпускают обратно в те места, где их ловили весной.

После такого обширного отступления предлагаю вам наконец переступить порог серпентария для того, чтобы выполнить миссию, ради которой мы прибыли сюда. Работать приходилось только ночью. Днем змеи очень активны из-за высокой температуры, а это небезопасно даже для профессионала. Ночью же жара спадала, к тому же мы поливали змей водой из шланга.

И вот в одну из райских азиатских ночей, напоенную пением цикад и кобылок, мы вошли в пространство размером 10×10 метров, огороженное полуметровым бетонным забором и обнесенное сверху сеткой. В десяти расставленных в вольере ящиках застыла, негодуя от неволи, первая сотня гюрз. Бабаш дал мне надеть кирзовые сапоги, правда, при этом наивно добавил, что «они все равно прокусывают их».

Открыв первый ящик, Бабаш достал крючком змею, выложил ее на стеклянный стол и закрутил в бешеном ритме. Стол для ядовзятия, размером примерно 2×2 метра, покрыт стеклом, а по бокам обит дощечками. Эти-то дощечки один раз и подвели Бабаша. Дело в том, что змея, находясь на стекле, не имея опоры, не может совершить бросок. А в тот раз, попав на скользкую поверхность, гюрза откатилась как раз к этой дощечке. Молниеносный бросок на два метра, и человек не успел отпрянуть. Зажившая рана на груди напоминает о том дне. А вообще Великого змеелова кусали неоднократно.

Работа наша шла быстро. Подтаскивался очередной ящик со змеями. Бабаш выуживал из него крючком очередную змею, выкладывал на стол и тут же норовил прижать ее деревянной рукоятью у головы. Быстро подносил к бюксе змеиную голову — та вовсю распахивала ужасную пасть, он массировал ей железы, и по стеклу стекал вязкий, цвета медовой патоки яд, несколько капель драгоценного священного зелья. После этой процедуры брали на заметку номер на щитках, змею клали в жестяную банку, взвешивали и выпускали куда-нибудь в угол. Как можно поставить номер на живой змее? Брюхо змеи покрыто поперечными брюшными щитками. У гюрзы таких щитков бывает до 180, у кобры — до 210. Нумеруют змей вы-щипами на этих щитках. Вышипы на первом щитке (если считать от заднепроходного отверстия) означают единицы, на втором — десятки, на третьем — сотни и т. д. Поскольку брюшных щитков у змей много, то практически можно поставить любой номер. Вышины сохраняются на них всю жизнь змеи. Чтобы прочитать номер, змею нужно поймать и взять в руки. Нумеруют их для того, чтобы контролировать состояние каждого экземпляра.

В одну из ночей со мной произошло приключение. Как я уже сказал, мы работали по ночам. Днем же заснуть не удавалось — ртутный столбик регулярно переходил за 4-40°. Так вот, в ту ночь, когда закончили обрабатывать один ящик и подтаскивали другой, я, сидя на стуле, задремал. Проснулся я от чьего-то сдавленного крика. На моих коленях лежала, философски взирая на окружающий ее мир, толстенная гюрза. Я сидел, скрестив ноги под стулом, и она по ногам вползла мне на колени. А поскольку руки у меня были сложены на груди, мне оставалось только, не двигаясь, ждать, пока ей надоест это место. Все молча, застыв, глядели на эту сцену. Сейчас трудно сказать, сколько времени она продолжалась. Думаю, что не больше минуты. Змея тем же путем вернулась на землю и прошуршала в угол. Молчание длилось еще какое-то время. Потом Бабаш вежливо, но настойчиво попросил меня выйти из вольеры.