Королева Франции Анна Бретонская

1498 год – год, когда на бретонской политической арене вновь появился глава, способный не повиноваться своему французскому соседу. Анна Бретонская хотела и могла управлять страной. Как все Монфоры до нее. Как ее отец, Франциск II. Почему же король Людовик XII не использовал условия договора Ланже? У Анны в руке были сильные козыри, она имела крепкое ядро союзников, мысли ее были в Нанте, в Ренне, в герцогстве, которое после шести лет французского правления встало на путь возвращения себе свободы.

По праву рождения Анна занимала высокое место в иерархии своей страны. Чтобы дать знать своему народу об изменившейся ситуации, 14 апреля она отправила Плезанса с новостями. Письма были предназначены «прелатам, людям церкви, дворянам и другим». Текст заключался в следующем: герцогиня сожалеет, что не писала раньше, связывая это с печалью и опустошением, вызванного в ее сердце из-за смерти мужа; сейчас же она полна «великим и единственным желанием принести мир и спокойствие добрым людям». Несомненно, таким образом Анна давала знать, что собирается взять бразды правления в свои руки – через послания к духовенству страны она взывала ко всему народу. Казалось, все были готовы принять «добрую герцогиню», настрадавшись от гнета французского правления.

Однако за хлопотами по возвращению своей власти в Бретани Анна не вычеркнула из памяти своего мужа. Несмотря на свои планы покинуть Амбуаз, она позаботилась о том, чтобы устроить в замке своей первой любви пышные похороны Карла VIII, дабы упокоить его тело и душу. 5 мая она отправила Жака Граппан (Jacques Grappin) к аббату де Болье (Beaulieu) с просьбой о помощи в организации церемонии. 9 числа был послан Энебон к аббату Вандом (Vendôme) – с той же просьбой. Епископы Шартрский и Орлеанский были призваны для ведения службы. Таким был последний жест памяти Карлу, единственному принцу, которого она когда-либо любила.

Отдав дань памяти покойному, Анна уже занялась будущим своего герцогства. Можно было подумать и о себе. Невозможно было в ее возрасте отречься от жизни. Должна ли она выйти замуж за Людовика XII – как только тот освободится от своего отвратительного союза? Возможно ли отказаться от принятого на себя обязательства – навязанного в момент крушения Бретани? Нужно ли так поступать? Ведь сейчас она была и правительницей сильного герцогства, свободной в своей власти, и вдовствующей королевой, со всеми вытекающими из этого ранга преимуществами.

Возможно, Анна всерьез раздумывала об отказе Людовику. Еще в детстве она познакомилась с ним, когда Луи прибыл ко двору Франциска II в качестве союзника. И она очень хорошо знала первого принца крови – этого верзилу, охотника за юбками и заядлого развратника. Впоследствии, уже при французском дворе, она имела причины невзлюбить этого интригана, который имел неосторожность выразить удовлетворение при известии о смерти дофина Шарля-Орланда, да и не слишком сочувствовал королевской паре в смерти других детей – ведь каждый раз это возрождало его надежды на престол. Фактически, у Анны не могло быть никакого желания связывать свою жизнь с соперником ее же собственной семьи, с человеком, которому ее потери приносили радостное удовлетворение. Кроме того, резвый и развитый юноша времен ее детства в свои тридцать шесть лет выглядел дряхло, преждевременно состарившись из-за болезни и бесчисленных оргий. Так что Анна испытывала скорее антипатию к Людовику XII и не была склонна к снисхождению. Однако она не позволяла эмоциям влиять на ее решения, ибо хотела добиться наиболее выгодных для себя условий, которые позволили бы ей забыть унижения времен договора в Ланже.

И да, герцогиня хотела вновь стать королевой. И ради этого давала обещания новому суверену, желая добиться всего того, в чем Карл VIII ей отказывал – силу и власть. В этом ей помогала женская привлекательность. И в общем-то, Людовик был в менее выгодном положении, ведь он до сих пор оставался связан узами брака с умной, но уродливой Жанной Хромоножкой, сестрой Карла VIII. 22 года брака, который можно охарактеризовать только как «кошмарный», должны были закончиться аннуляцией. Ради того, чтобы Луи мог жениться на юной женщине, обещавшей принести многочисленное потомство – в противоположность стерильной дочери Людовика XI. И разумеется, новый король Франции беспокоился из-за возрождения Бретани, вчера еще покорной. И все из-за женщины, над которой он пока не имел власти.

Надо сказать, что в этой игре козыри были в руках Анны Бретонской: Людовик не был политическим стратегом, он был связан, он опасался – она же имела холодную голову, свободу и спокойствие. Она могла просчитать ходы противника, могла увлечь, а затем оттолкнуть… Это прекрасно организованное колебание между согласием и отказом являлось делом рук бретонки, уверенной в своих действиях.