Королева френдзоны (СИ)

– Вот так оно теперь, едрить… – сказал тот Федору без особой печали, даже с каким-то удовлетворением. – Бомж я нынче. Алкаш. Не поверишь, парень, а ведь я когда-то кафедрой заведовал. Статьи писал. Тоже профессор был. А теперь, едрить, покатилась жизнь колесом, да все вниз. Вот, опять ходить-бродить, ночлег искать...

Он скверно выругался и стал копаться в набитой барахлом клетчатой сумке.

Экскурсанты ушли. В проходе задержались Диана и Глеб с Ульяной.

– Тина, Федор, вы чего застряли? – спросил он. – Идемте, нам сейчас покажут бывший морг, а потом дальше повезут, на заброшенную стройку с призраком прораба.

– Пап?! – позвала Ульяна. – Пошли, тут бомжами пахнет!

– Идите, – раздраженно откликнулся Федор и махнул рукой. 

Все ушли. Тина и Диана остались с Федором и их новым знакомым.

– Кафедрой, говоришь, заведовал? – задумчиво спросил Федор.

– Было дело, – легкомысленно отозвался бродяга, запихивая в сумку какие-то тряпки. – Так что, не будет соточки? Ну хотя бы полтинника. Дашь, и я уйду сразу, пока эта ведьма полицаев не привела.

– Полтинник-то будет, как не быть... Звать-то тебя как, профессор?

– Михасем кличут… – пробормотал бродяга.

– А по батюшке?

– Михаил Яковлевич, – представился бродяга, как будто удивившись, что он, оказывается, когда-то был не Михасем, а Михаилом Яковлевичем.

– Куда ж ты сейчас пойдешь на ночь глядя, Михаил Яковлевич?

– Куда-куда… на вокзале нынче гоняют… значит, на теплотрассу попробую сунуться. Если Харя пустит. Харя там за смотрящего… он чужих не любит, – Михась выразительно потрогал синяк на лбу, покачал головой и задумался. – Но вот если соточку, то я бы Харе пузырь принес, тогда, может, пустит, за пузырь-то.

Федор присел на корточки и завел с Михасем обстоятельный разговор вполголоса. Расспрашивал его о жизни, о прошлом. Бездомный отвечал ему туманно, негромко. Потом начал сердиться, в его речи все чаще звучала нецензурщина. Но до конфликта не скатывался, потому что Федор держал в руке заветную сторублевку и выразительно ей похрустывал.

Тина совсем растерялась. Федор как будто забыл, зачем они сюда пришли, и что Тина стоит за его спиной.

По коридору опять прошаркали ноги, Маргарита вела всех на выход, к автобусу, чтобы продолжить экскурсию.

– Федор! – громко позвала Диана. – Эй, пошли уже! Что за дела вообще?

Федор оглянулся.

– Девчонки, вы тут еще? – удивился он и поднялся. Потер затылок и виновато улыбнулся.

– Слушайте, поезжайте дальше без меня. Я задержусь. Надо с Михаилом Яковлевичем разобраться… проблемы у человека, видите? Дело важное и срочное.

– Чегооо?! – протянула Диана и ошарашенно посмотрела на Тину. Та пожала плечами.

– Федя, ты в уме? – продолжила Диана, теперь уже с легким гневом. – Мы же в ресторан собрались. А ты нас на бомжа променял?! Ты нас бросаешь?

И вдруг Федор неуловимо изменился. Улыбка исчезла. Взгляд стал острый и холодный, как сталь. Брови сошлись, между ними залегла складка. Из добродушного и насмешливого мужика он превратился в жесткого, неуступчивого типа, в котором даже мелькнуло что-то страшное.

– Девочки, мне очень жаль, но планы на вечер поменялись, – сказал он спокойно, и голос его тоже звучал по-другому – такому голосу возразить не посмела бы даже отвязная Диана! – Я вас поручаю Глебу. Он за вами присмотрит. Глеб! – позвал он Тининого друга, который маячил в проходе с его дочерью за руку. – Позаботься о девушках, пожалуйста. У меня нарисовались дела. Как экскурсия закончится, проводишь их домой. Справишься?

Федор говорил как человек, который привык распоряжаться и привык, что его слушаются беспрекословно. В нем чувствовалась непреодолимая сила.

– Справлюсь, конечно, – иронически и спокойно ответил Глеб. – Езжай, конечно, раз у тебя… дела.

Он глянул на Тину и усмехнулся. «Ну вот, я же тебе говорил», означала его усмешка.

Уля смотрела на отца и морщилась так, как будто при виде него у нее болели зубы.

А Федор уже опять отвернулся, опустился перед Михасем и продолжил что-то говорить негромко – судя по интонациям, убеждал, а бродяга возражал. Наконец, Михась покорно кивнул, кряхтя, поднялся, и Федор пошел с ним на выход.

– Федор, тебе помочь чем-нибудь? Можно, я с тобой? – окликнула его Тина в спину. Тот обернулся.

– Нет, спасибо, – сказал он хоть и с улыбкой, но непреклонно. – Со мной нельзя. Извини, что так вышло. Что обломал… Но тут ситуация такая… Ты поезжай со всеми. Я потом позвоню.

Федор и Михась нырнули в какой-то коридор, который, видимо, вел к другому выходу, и пропали.

– Звонить он будет! – зашипела ей в ухо разъяренная Диана, хватая за локоть и увлекая за собой. – Ну и фокус Федя выкинул! Вот уж не ожидала! Бросил девушку посреди свидания ради бомжа! Романтик хренов! Как ты думаешь, что на него нашло? Крыша поехала? Или этот Михась – тоже тайный агент?

– Федор наверняка потом нам все объяснит, – сказала донельзя озадаченная Тина.  В ней бурлили досада и разочарование, но при этом она была заинтригована.