Королева голод (сборник)

В ожидании этого судьбоносного момента, священник уселся в кресло, вооружился черным маркером и листом плотной бумаги. Через минуту прямые и извилистые линии оформились в то, что узнал бы любой местный житель. Четыре восьмигранные башни, узкие стрельчатые окна и две скульптуры рыцарей-храмовников с обнаженными двуручными мечами по обеим сторонам крыльца, изображали замок Крессе де Молэ.

Отец Ангерран Моруа неплохо рисовал. В юности он даже собирался стать художником, но наследственность сработала с точностью отлаженного часового механизма. И дед, и отец были настоятелями прихода Крессе, поэтому мольберт и кисти пришлось отложить в сторону, а бархатный берет променять на черную шляпу с загнутыми полями.

Ангерран Моруа был холостяком. Усилий домработницы, приходившей по пятницам, вполне хватало на то, чтобы поддерживать в двухэтажном домике порядок.

Нехитрую науку приготовления чая и яичницы с беконом на завтрак, священник освоил в совершенстве, обедал в уютном кафе рядом с церковью, а ужинал в компании кого-нибудь из прихожан, всегда готовых угостить его блюдами домашней кухни.

Шестьдесят два года жизни протекли подобно реке, которая не петляла а текла по прямой. Книги по богословию, теософии, сборники стихов любимых поэтов, подшивки газет и журналов с собственными статьями составляли половину мира Ангерран Моруа. Другая складывалась из проповедей, бесед с прихожанами и молитвенных бесед с Господом, ставшим для аскетически худого, седовласого священника кем-то вроде хорошего знакомого, который всегда даст дельный совет и поможет в трудную минуту.

Все было предельно просто и понятно. Пожалуй, единственным исключением выходившим за рамки стройной системы мироздания было то, что сейчас священник видел на своем рисунке. Замок Крессе де Молэ. Гнездо тамплиеров, в котором, несмотря на пролетевшие столетия, было законсервировано и сохранено НЕЧТО. Тайна, которая стучалась в запертую дверь реальности и постоянно напоминала о себе людям.

Маркер пришел в движение. Отец Ангерран Моруа набросал несколько деревьев и фигуру человека. При всей своей схематичности она очень походила на Пьера Мулежа.

Впервые тот пришел к священнику лет двадцать назад и, смущенно комкая в руках свою кепку, попросил совета. Священнику до мельчайших деталей запомнился рассказ Пьера.

– В замке происходит нечто необъяснимое, отец Ангерран. Никаких материальных подтверждений тому, что я расскажу, у меня нет и, возможно, я зря вас побеспокоил, – потупился садовник.

Священник как мог, успокоил Пьера и тот начал свой рассказ.